известно, и за ними последуют новые. Приказ «Ни шагу назад» предполагал 
кардинальное изменение стратегического курса, а они должны хорошо понимать, 
каким теперь будет этот курс, потому что именно на их плечи ложилась основная 
работа по его реализации. Если мы собирались сражаться на тех позициях, которые 
занимали, требовалось создавать эшелонированную оборону. Весь транспорт 
следовало отправить в тыл. Боеприпасы, продукты питания и воду сосредоточить в 
районе передовой. Нам требовалось пополнение, чтобы реализовать приказ «Ни шагу 
назад». В дельте Нила находилось достаточное количество войск. Они готовились к 
обороне той территории, но защищать египетские города надо было здесь, в 
Аламейне. Две новые дивизии прибывали из Англии с тем, чтобы оборонять дельту 
Нила. Я намеревался перебросить их в 8-ю армию. 

А потом, из отдельных подразделений, разбросанных по всему Египту, я собирался 
сформировать новый, 10-й корпус, с большим количеством бронетехники. Этому 
корпусу я наметил ту же роль, что выполнял у Роммеля Африканский корпус: не 
оборонять какой-то участок фронта, а выполнять роль мобильного ударного 
соединения. Я сообщил штабистам, что формирование 10-го корпуса уже началось. 

Я сказал, что положу конец ведению боевых действий бригадами и подвижными 
отрядами, дроблению дивизий на отдельные [107] подразделения, разбросанные по 
всей пустыне. Отныне все дивизии будет сражаться именно как дивизии. 

Я сказал, что мне не нравится атмосфера в штабе армии. Да и откуда мог взяться 
высокий моральный дух, если штаб располагался в таком отвратительном месте и 
люди жили без элементарных удобств. 

Я сказал, что штаб должен переехать на побережье, где мы сможем усердно 
работать, мыться и быть счастливы. 

Я сказал, что Александер дал мне короткий и четкий приказ: уничтожить Роммеля и 
его армию. Я понимал, что наступление Роммеля может начаться в самое ближайшее 
время. Если бы его войска перешли в наступление через день-другой, возможно, 
нам не удалось бы удержаться на занимаемых нами позициях. Через неделю наши 
шансы резко возрастут. А если бы мы получали две недели, то Роммель ничего бы 
не смог с нами поделать. Я не сомневался, что мы отразим его атаку и ударим 
сами. Но я не собирался начинать наше наступление, полностью не завершив 
подготовку к нему. А уж тогда мы наверняка вышвырнем Роммеля из Африки. 

Я сказал, что работа предстоит огромная и мы не можем справиться с ней здесь, в 
этих ужасных условиях. Следовало как можно скорее перебазировать штаб на 
морское побережье, поближе к штабу летчиков, и вместе с ними разработать план 
нашего наступления. Приказ, запрещающий установку палаток, я отменил, 
оставалось только завезти палатки и мебель для столовой, чтобы не испытывать 
лишних неудобств. 

Наконец, я объяснил свои методы работы, в том числе мою нелюбовь к бумагам и 
мелким подробностям. Я назначил де Гингана начальником штаба 8-й армии и сказал,
 что каждый приказ, отданный им, должен восприниматься как мой приказ и 
исполняться немедленно. Он пользуется моим полным доверием, и весь личный 
состав штаба переходит в его подчинение. 

Мою речь выслушали в абсолютной тишине. Ни единый звук не прерывал ее. И мои 
слова, безусловно, произвели сильное впечатление и вдохнули надежду в моих 
слушателей. Личному составу штаба стало ясно: с неопределенностью покончено. Но 
многие, конечно, подумали, что у меня слишком белые колени, подразумевая под 
этим отсутствие опыта войны в пустыне. [108] 

В общем, мой первый день в пустыне прошел удачно, пусть и выдался долгим и 
утомительным. Я многого добился, но предстояло сделать гораздо больше. Я знал, 
что должен проявлять осторожность еще один день, поскольку Окинлек отбывал из 
Египта только 15 августа, а в штабе ближневосточной группировки меня 
воспринимали как неприятную новую метлу. До сих пор они хранили молчание по 
поводу моих действий, возможно, потому, что их поставили в известность лишь о 
нескольких моих приказах, и я еще ни о чем их не просил. Я точно знал, с утра 
15 августа, после вступления Александера в должность командующего, все пойдет 
как по маслу. Он бы полностью нас поддержал и оказал бы всяческое содействие во 
всех наших начинаниях. И по совету де Гингана я не обращался в штаб группировки 
ни с какими просьбами, хотя в связи с изменением стратегии у меня и накопилось 
немало вопросов. В подобных ситуациях де Гинган всегда давал мне дельные советы.
 Впоследствии он не раз и не два удерживал меня от опрометчивых поступков. Мы 
хотели добиться многого, но прежде всего нам требовались разведывательные 
данные, на основе которых я мог строить планы конкретных действий. 

В тот вечер у нас с де Гинганом состоялся очень плодотворный разговор. Теперь, 
получив значительные полномочия, он хотел знать мои взгляды по некоторым 
ключевым вопросам. Я намеревался провести весь последующий день, да и еще 
несколько дней вне штаба; он хотел, чтобы по вечерам я обязательно уделял ему 
какое-то время. В тот вечер я улегся спать очень усталым, но точно знал, что мы 
на пути к успеху. Боюсь, заснул я с озорной улыбкой на устах: я отдавал приказы 
по армии, которой командовал кто-то другой!