Дуайт Д. Эйзенхауэр». [342]

Я изучил этот краткий план. Он предусматривал все, чего я добивался, за 
исключением оперативного контроля, но после телеграммы Маршалла эта тема уже не 
поднималась. План переносил центр тяжести на север и передавал 9-ю американскую 
армию под командование 21-й группы армий. Он давал мне право решающего голоса в 
случае разногласий с Бредли относительно разграничительной линии между 12-й и 
21-й группами армий. По сути дела, я получил почти все, о чем просил начиная с 
августа. Лучше поздно, чем никогда. Конечно, я не мог просить о большем, и 2 
января 1945 года написал Эйзенхауэру следующее письмо: 
«Благодарю Вас за краткий план, датированный 31 декабря, и Ваше письмо. Я 
полагаю, что для достижения тактической победы внутри выступа потребуется 
некоторое время, и там будут тяжелые бои. Кроме того, среди нас определенно 
возникнут некие недоразумения, и думаю, что нам следует проявить большую 
осторожность и разумно выбрать правильный момент для изменений командования. Я 
также считаю, что после достижения тактической победы в выступе может 
возникнуть довольно большой перерыв, прежде чем начнутся наступательные 
операции, хотя мне кажется, что мы должны приложить усилия и начать операцию 
«Веритабль» как можно раньше. Помимо этих мыслей, пришедших мне в голову, у 
меня нет замечаний по краткому плану, а его детали можно будет проработать 
позже. Можете полагаться на меня и на всех моих подчиненных — мы на сто 
процентов выполним свои задачи для реализации Вашего плана».

Должен объяснить, что операция «Веритабль» подразумевала наступление канадской 
армии из леса Рейхсвальд к югу с целью обеспечения захвата всех территорий 
западнее Рейна. Следующей операцией должно было стать собственно форсирование 
Рейна 2-й армией, причем планировать его предполагалось по ходу операции 
«Веритабль». 

В общих чертах все теперь было согласовано. 

Предстояло продумать много деталей и разработать подробный план; работа над 
всеми этими деталями велась в январе. Очень большую помощь в обеспечении 
внимания ко всем основным элементам плана в ходе штабной разработки деталей 
оказал [343] генерал-майор Уайтли, британский представитель в штабе Верховного 
главнокомандования; он добился желаемого. 

Мы начали операцию «Веритабль» в лесу Рейхсвальд восточнее Неймегена 23 февраля 
и выступили к югу левым флангом в направлении Рейна. 

Во взаимодействии с канадской армией 9-я американская армия наступала в 
северном направлении, с правым флангом на Дюссельдорф. 

К 10 марта войска 9-й американской армии и 21-я группа армий стояли вдоль 
западного берега Рейна от Нейсса (напротив Дюссельдорфа) до Неймегена, а все 
мосты через реку были разрушены. В то же время 7 марта 1-я американская армия 
сумела занять неразрушенный железнодорожный мост в Ремагене и сразу создала 
плацдарм на восточном берегу. Этот плацдарм сыграл очень важную роль в наших 
последующих операциях. Благодаря ему мы не только блокировали значительное 
количество уцелевших вражеских дивизий в этом районе, но, что еще важнее, его 
использование позволило облегчить всю дальнейшую кампанию. К третьей неделе 
марта армии союзников вышли к Рейну на всем его протяжении от Швейцарии до моря.
 

В октябре я поднимал вопрос о том, кто должен командовать наземными силами; 
однако в то же время я не прекращал обсуждать вопрос о том, как следует ими 
командовать. Споры о разумной стратегии продолжались. Самым большим изменением 
стал бы отказ от доктрины отдельного командования наземными силами, а для этого 
требовалось убедить Эйзенхауэра твердо взять руководство в свои руки, вместо 
того чтобы позволять своим наземным армиям действовать по всей территории без 
малейшей координации. Иными словами — цель оставалась неизменной, но методы ее 
достижения следовало полностью изменить — как по личным, так и по политическим 
соображениям. 

Я никогда не понимал до конца, какую роль играл Теддер в качестве заместителя 
Верховного главнокомандующего; в конечном итоге он, будучи летчиком, занялся 
тем, что стал координировать воздушные операции. 

Я никогда не думал, что изначально его предполагали использовать именно для 
этого. Но именно к этому он пришел из-за непрекращавшихся споров между высшими 
чинами авиации, [344] каждый из которых имел собственные стратегические 
концепции и крайне ревниво относился ко всем другим. 

Генералы были немногим лучше. Поэтому, пока Теддер воевал с баронами от авиации,
 Эйзенхауэр разбирался с враждующими племенами генералов. В результате у нас 
вообще не было никакой реальной стратегии, и каждая наземная армия шла вперед, 
пока могла, пока у нее не кончалось горючее, или боеприпасы, или и то и другое.