«Спасибо, Сид. Я сегодня же пришью их».

Простой жест, но мне он показался исполненным глубокого смысла. Я пришил эти 
полоски, и прошло 2 года, прежде чем мне пришлось их снять.

Форд хорошо показал себя в тот день. После полудня мы отправились к Парижу 
сопровождать 4 группы «Летающих Крепостей», по 18 самолетов каждая. Мы увидели 
их издалека. Солнечные лучи отражались в сотнях мест от каждой машины. Это было 
внушительное зрелище, когда бомбардировщики шли на большой высоте в боевом 
строю. Зенитки и вражеские истребители не могли остановить их. Несколько 
бомбардировщиков загорелись и полетели вниз, однако остальные лишь смыкали 
строй и шли дальше, решительные и неумолимые.

Эскадрилья Форда охраняла последнюю группу бомбардировщиков, а я возглавил 
эскадрилью Болтона, сопровождавшую третью группу. Я услышал, как Форд 
предупреждает:

«Фоккеры» атакуют «Крепости». Пропустить».

Поворачивать туда не имело смысла, так как все это происходило в 10 милях от 
нас. Бой закончится раньше, чем мы появимся на сцене. Сам командир эскадрильи 
сбил один «фоккер». Мэгвуд, который командовал одним из звеньев, сбил пару и 
видел, как один из сержантов сбил четвертый. Но сам сержант был атакован еще 
двумя немецкими истребителями и загорелся, прежде чем Мэгвуд успел предупредить 
его. Был также сбит и пятый «фоккер». Но при этом пропал сержант Эд Гимбел, 
американец, служивший в канадских ВВС.

Этот бой довел общее число уничтоженных за неделю FW-190 до 11 машин. Мы 
потеряли трех пилотов. Это было хорошее начало моей службы с канадцами.

До конца дня мы были освобождены от полетов, но так как до темноты еще 
оставалось время, я полетел в Тангмер, чтобы узнать, что творится в 610-й 
эскадрилье. Лори встретил меня и рассказал, что накануне у них был черный день. 
Эскадрилью атаковала большая группа «Мессершмиттов» и «Фокке-Вульфов». Погибли 
четверо пилотов, а симпатичный Дуг Колиндж пропал. Пилоты мрачно помалкивали, и 
мне было их очень жаль, потому что мы в Кенли, наоборот, считали сбитых немцев. 
Мы уселись пить пиво, и я старался приободрить их. Однако они завистливо 
смотрели на мой новенький сверкающий «Спитфайр» и явно мечтали получить такие 
же, чтобы рассчитаться с немцами.

Я полетел назад в Кенли, когда на Дауне уже легли вечерние тени. Завтра нам 
предстояло взлететь рано утром. Немного перекусив, я переговорил с командирами 
эскадрилий и отправился в постель. В ту ночь я спал, как дитя.

На следующий день мы должны были пересечь территорию Голландии, чтобы 
сопровождать «Крепости», бомбившие цели возле Антверпена. День был серый и 
мрачный. Моросил мелкий дождь, однако метеоролог сообщил нам, что на высоте 
8000 футов небо уже чистое. Мы полетели в Манстон, где дозаправились и стали 
ждать приказа на вылет. Крыло Биггин-Хилла, которым командовал неукротимый Эл 
Дир, тоже участвовало в этой операции. Поэтому мы выкроили несколько минут, 
чтобы переговорить.

«Эл, что это мы читали в газетах относительно тысячи фрицев Биггин-Хилла?» — 
спросил я.

«Джонни, ты же сам знаешь, мы этого еще не добились. Но можем в любой момент. 
Сэйлор говорит, что когда мы достигнем этой цифры, он устроит самую грандиозную 
пьянку в истории. В Гроссвенор-Хаусе. Мы уже начали потихоньку готовиться».

«Не забудьте Кенли, когда начнете рассылать приглашения. Я приведу тридцать 
очень голодных канадцев! Встретимся над Антверпеном».

Манстон был огромным лугом, покрытым зеленой травой. С этого аэродрома могли 
одновременно взлетать 12 «Спитфайров». Крыло Эла взлетело перед моим, и я 
следил, как они исчезают в облаках. Я дал своим пилотам время осмотреться после 
взлета, после чего мы начали нырять в облака с интервалом в несколько секунд, 
чтобы избежать столкновения. За стеклами кабины мелькали клочья тумана. Серые 
волны Ла-Манша вскоре пропали из вида. Внутри облака было ужасно темно. Если я 
отрывался от приборов, то мог видеть лишь соседние «Спитфайры». 10000 футов. 
14000 футов. 18000 футов. А мы все еще находимся внутри облака. Я от души 
пожелал, чтобы метеоролог сейчас оказался рядом со мной. Верхняя граница 
облачности на 8000 футов, как же! Но вскоре все-таки начало светлеть, и мы 
выскочили в прозрачное голубое небо. Я начал кружить на месте, дожидаясь, пока 
остальные 5 звеньев тоже появятся из облака.

Потом мы соединились и полетели над белым рваным ковром к намеченной точке 
встречи с «Крепостями». Как обычно, они прибыли на рандеву исключительно 
пунктуально. Мы летели на сходящихся курсах, и я подумал, какими прекрасными и 
мощными выглядят эти самолеты, летящие большой группой в сомкнутом строю. Я 
разделил крыло, так как оно было слишком неуклюжим, чтобы маневрировать вокруг