Филби: Патриотизм - это сложное чувство. Русские очень любят свою страну, но в 
течение долгих лет многие эмигрировали и начали новую жизнь за границей, хотя 
им недостает России. Между прочим, я думаю, что следовало бы разрешить 
свободный выезд из Советского Союза. Мне кажется, власти были бы удивлены тем, 
как мало советских граждан захотело бы выехать из страны и как много захотели 
бы позднее вернуться. Но это только мое личное мнение. Миллионы людей сражаются 
и умирают за свою страну, однако миллионы эмигрируют в поисках новой родины. Я 
сам потомок эмигрантов. Мои предки приехали из Дании. Когда я думаю о 
патриотизме, то меня озадачивают слова г-жи Тэтчер: "Я страстно люблю свою 
страну". О какой стране она говорит? О Финчле и Далидже? Или о Ливерпуле и 
Глазго? Тревор-Роупер (лорд Дейкр, историк) написал, что, по его мнению, я не 
нанес Англии никакого вреда. С моей точки зрения, это безусловно верно, но я 
был удивлен и тронут, что это верно и с его точки зрения, точки зрения 
правоверного тори. 

Найтли: А как насчет точки зрения Малькольма Маггериджа? 

Филби: Он выдвинул сумасшедшую гипотезу, заключающуюся в том, что я всегда был 
настроен пронацистски и переметнулся, когда осознал, что немцы на пороге 
поражения. Маггеридж идет против течения. Первая статья, которую он написал обо 
мне после моего отъезда в Москву, была довольно дружелюбной. Но другие делали 
то же самое. Поэтому он решил, что самый подходящий момент перейти на 
противоположные позиции. Много лет назад я предвидел, что он придет к 
католической церкви. Но с ним было интересно общаться, и я все еще чувствую к 
нему симпатию. Если увидите его, передайте ему от меня привет. 

Найтли: Итак, Англия для вас уже ничего не значит? 

Филби: О, мне бы очень хотелось съездить туда, повидать своих внуков. Но если 
бы мне предоставили только один шанс, я предпочел бы побывать во Франции. Там я 
пережил очень счастливое время. Ну а нынешняя Англия для меня чужая страна... 

Мой дом здесь, и хотя здешняя жизнь имеет свои трудности, я не променяю этого 
дома ни на какой другой. Мне доставляет удовольствие резкая смена времен года и 
даже поиск дефицитных товаров. 

Одним из достоинств советской социальной системы является жизнь за наличные. 
Здесь нет кредита, но нет и постоянного залезания в долги. Одному богу известно,
 что произойдет с западной экономикой, если вдруг потребуется уплатить все 
личные долги. 

Найтли: Но ведь здесь вы принадлежите к категории привилегированных граждан как 
генерал КГБ? 

Филби: Строго говоря, в КГБ нет военных званий, но я действительно пользуюсь 
привилегиями генерала. Хотя по-настоящему ценю только одну из них - 
первоклассное и очень быстрое медицинское обслуживание. Я знаю, что этого не 
должно быть, что такая привилегия должна стать правом каждого, но, честно 
говоря, в случае болезни мне было бы очень трудно отказаться от нее. 

Найтли: Как у вас со здоровьем? 

Филби: У меня аритмия, и по этому поводу я лежал в госпитале. Мне сказали, что 
если я буду следить за собой, беречься от сквозняков и остерегаться поднимать 
тяжести, то буду в полном порядке еще несколько лет. 

Вернемся к вопросу о моем положении. Как вам известно, пребывание мое в 
нынешнем качестве имеет некоторые минусы. Сразу же после приезда ко мне 
приставили офицера КГБ, который несет ответственность за мою безопасность. 
Вопрос о поездках и путешествиях нужно было согласовывать с ним. Я сказал, что 
в этом нет необходимости. И тогда меня спросили: "Каковы, по вашему мнению, 
шансы, что западная разведка не замышляет что-то против вас?" Я ответил: "О, 
один из тысячи". На это мне возразили: "С этим мы не можем согласиться". 
Поэтому офицер безопасности постоянно при мне, и с него спросят, если со мной 
что-нибудь случится. 

Он, например, поднял шум в связи с моей поездкой на Кубу. Он исключил воздушное 
путешествие из-за того, что по какой-либо причине можно изменить маршрут или 
совершить незапланированную посадку. Поэтому мы отправились на Кубу на русском 
торговом судне и прекрасно провели время. Мы шли через Ла-Манш и, будь хорошая 
видимость, могли бы, разглядеть мою старую приготовительную школу в Истборне. 

Найтли: На Кубе вы встречались с Кастро? 

Филби: Нет. Были встречи только с кубинскими коллегами, которые задали мне 
очень много работы. 

Найтли: Давайте вернемся на минуточку к Англии? Ведь должно же быть что-то, по 
чему вы скучаете.