вертолеты, наземные войска, поисковых собак, – чтобы захватить нас в плен. 
Перед нами стояла задача – немедленно уйти из зоны десантирования и быстро 
найти укрытие. Мы забрались в небольшую рощу у пруда, и я настроил рацию. 
Остальные тем временем установили наблюдение и вскипятили воду. В считанные 
минуты DMHD получил колонку из сорока цифр. С помощью шифроблокнотов и кодовых 
книг я расшифровал донесение. Нам было приказано установить наблюдательный пост 
на дороге примерно в десяти километрах от нашего нынешнего укрытия и 
докладывать о передвижениях войск "противника". Чтобы нас не обнаружили, мы 
сразу тронулись в путь и добрались до указанного места за несколько часов, 
остававшихся до наступления дня.

По аналогичной схеме мы действовали следующие четыре дня. Ночью совершали 
длинный переход, иногда до сорока километров, а в течение дня сидели в укрытии 
на очередном наблюдательном посту, откуда слали донесения в штаб британского 
командования о передвижениях бельгийской армии. Между сменами на посту и 
сеансами радиосвязи нам удавалось перехватить несколько часов сна.

К концу первой недели мы обросли щетиной и покрылись грязью, маскировочный крем 
и глина въелись в волосы и бороды, под ногти забилась земля, сырая одежда, не 
просыхавшая от постоянных дождей, смердела. Ко всему прочему у нас кончилось 
продовольствие. При наличии времени раздобыть пищу и питье не было большой 
проблемой: на полях созревали картофель и репа, в канавах и прудах плескалась 
вода. Но руководство давило на нас, требуя новых и новых данных, и добывать 
пропитание было просто некогда.

Учения близились к концу, но самое трудное еще ждало нас впереди. В ту ночь нам 
предписывалось встретиться с нашим агентом, действовавшим на территории 
"противника", по другую сторону хорошо охраняемого Альберт-канала. Естественно, 
все мосты, равно как и пешеходные дороги вдоль канала, патрулировались. 
Минувшей ночью мы слышали затяжную перестрелку. Это были обнаружены отряды 
голландцев и немцев, начавшие учение на день раньше нас. За последние два дня 
мы съели только по нескольку карамелек и печений, найденных в одном из тайников,
 местонахождение которых нам сообщали по рации. На наших картах был обозначен 
пруд в той роще, где мы сейчас укрывались, но, как выяснилось, он пересох, 
превратившись в вонючее болото, кишащее комарами. А это означало, что мы 
остались и без воды.

– Нам нужна еда, – постановил Иан под одобрительный ропот остальных членов 
группы. – Томлинсон, ты, кажется, говоришь по-французски? Давай переоденься в 
гражданку и попробуй раздобыть нам что-нибудь.

Пока я переодевался, Джок зачерпнул из пруда вонючей жижи, снял с поверхности 
комариные личинки и поставил ее кипятиться, чтобы я мог умыться и побриться. 
Час спустя я уже был более или менее похож на человека. С горстью бельгийских 
франков в кармане я двинулся к одному из ближайших селений.

В Зиттарт я добрался к обеду и, приняв невозмутимый вид, вошел в бар, обратив 
на себя внимание пожилого мужчины с бокалом "Стелла Артуа" в руках. Двое 
коротко стриженных молодых парней с пушистыми усами играли в бильярд. Сбоку от 
стойки находился небольшой прилавок, над которым висели подсвеченные фотографии 
с изображением блюд быстрого приготовления. Я заказал для нашей группы восемь 
порций гамбургеров с чипсами и, пока их подогревали и жарили, попросил для себя 
бокал "Стеллы". Голодный желудок и регулярные недосыпания усилили действие 
алкоголя, в голове у меня вскоре загудело, и неожиданно для себя я разговорился 
с барменом.

– Откуда ты? – спросил он, заметив, что я коряво изъясняюсь по-французски.

Бельгийские средства массовой информации оповестили своих граждан о том, что на 
территории их страны проводятся учения НАТО, и объявили, что лицам из 
гражданского населения, которые посодействуют в поимке солдат, гарантируется 
вознаграждение, поэтому мне пришлось солгать.

– Из Швеции, – ляпнул я, назвав первую попавшуюся страну, не входящую в НАТО, и 
стал на ходу сочинять ответы на вопросы любопытного бармена. – Да, меня зовут 
Рикард, живу в Гетеборге, работаю инженером на автозаводе, выпускающем "саабы", 
сейчас в отпуске, еду с друзьями в Париж. Прямо у вашего городка сломалась 
машина, радиатор перегрелся.

Ложь легко слетала с моих уст. Двое парней у бильярда закончили партию и 
подошли к стойке, чтобы познакомиться с иностранцем.

– Ну и как жизнь в Швеции? – поинтересовался один. – Хорошо получаешь?

Я назвал цифру наобум, но она произвела на парня впечатление.

– Вам приходится служить в армии? – спросил его приятель.

– Да, два года, – ответил я, зная это от своих друзей-шведов, живших в Лондоне.