Квокс пробежал эту дистанцию на 0,2 секунды лучше Лассе, а в 1975 году они 
показали одинаковое время. Так как же можно говорить о том, что Лассе 
«бездействовал» в предолимпийские годы?
За месяц до Олимпийских игр в Монреале Квокс пробежал в Стокгольме 5000 метров 
за 13.13,2, а в Монреале только за 13.25,16. Как он мог проиграть Вирену? 
Здесь-то и открывается простор для спекуляций и домыслов, ибо Лассе, не попав 
даже в десятку лучших сезона, на Олимпийских играх победил всех.
Аналогичная песня звучала по поводу всех прославленных мастеров, начиная с 
Пааво Нурми; обвиняли в допинге и Эмиля Затопека, и Владимира Куца, и Рона 
Кларка... Всегда кто-то из великих пользовался «волшебными средствами». 
Очевидно, люди никак не могут привыкнуть к мысли, что на свете действительно 
есть одаренные бегуны.
Все это приходило мне на ум, когда я размышлял о третьей победе Лассе на 
олимпийских играх. Сумеет ли он выиграть четвертую золотую медаль? – спрашивал 
я себя. Если у меня и были сомнения на этот счет, то их компенсировала 
уверенность, что Лассе находится сейчас в прекрасной спортивной форме. Даже при 
таком сильном составе участников он придет к финишу первым. И все же кто-то 
пустил слух, что Лассе Вирен не примет участия в финале.
Когда один из финских журналистов перед началом соревнований позвонил мне и 
сказал, что есть сомнения по поводу того, что Лассе побежит на 5000 метров, я 
чертыхнулся и ответил: «Побежит, непременно побежит, и интересно взглянуть на 
твою физиономию, если он и на этот раз выиграет». В это время по Олимпийской 
деревне о предстоящем забеге ходили слухи один фантастичнее другого. Кто-то 
принес известие о том, что новозеландские парни намерены в решающий момент 
перед финишем взять Лассе в «мешок». Другой сообщил, что Родней Диксон намерен 
повести бег на такой бешеной скорости, что Лассе наверняка отстанет, а если не 
отстанет, то его просто собьют с ног.
Слухи разрастались как снежный ком. Я ничего не говорил о них Лассе: тренер не 
должен перегружать психику своего подопечного. Кроме вреда, это ничего не даст.
До забега на 5000 метров я считал Роднея Диксона самым опасным соперником Лассе.
 Это быстрый, всегда готовый к рывку и одновременно выносливый бегун. Летом 
1975 года он трижды участвовал в соревнованиях на 5000 метров и победил всех 
лучших бегунов на эту дистанцию. Такого соперника нельзя недооценивать.
И напротив, акции Брендана Фостера резко упали в моих глазах после забега на 
10 000 метров. В его беге уже не было той легкости, которая у него была в Риме 
на первенстве Европы. Его бег стал напряженным; исчезли эластичность и ощущение 
полета. Не знаю, то ли у него были какие-то неприятности, то ли он слишком 
затянул усиленные тренировки и не успел восстановить силы до Олимпийских игр...
Во время финального забега его участники дали Лассе возможность делать все, что 
он хотел. Никто не запрещал им применить такой, например, прием, как высокая 
начальная скорость, которой Лассе мог не выдержать. Все хорошо знали, что за 
плечами у него уже три трудных забега. Последние 3 километра на дистанции 
10 000 метров он прошел за 8.04, а это не могло не дать о себе знать. Соперники 
по забегу, очевидно, с большим уважением относились к Лассе, если позволили ему 
вести бег. По-видимому, в Монреале не оказалось ни одного бегуна, обладавшею 
достаточной спортивной формой и уверенностью в себе, чтобы попытаться сломить 
Лассе.
Что касается спортивной формы самого Лассе, то она была поистине превосходной. 
Это было непостижимо даже для врачей. Когда в Финляндии подбирали для 
Олимпийских игр марафонца, то тренерский совет получил от врачей заключение, в 
котором было сказано, что среди бегунов нет такого спортсмена, который был бы в 
состоянии принять участие в марафоне на другой день после забега на 5000 метров.
 Тем более если он в течение той же недели должен участвовать в предварительных 
забегах, а потом в финале на 10 километров.
Учитывая это обстоятельство, финское спортивное руководство предложило включить 
в состав команды третьего стайера – Олани Суомалайнена. Однако эта кандидатура 
была отклонена олимпийским комитетом. Таким образом, в марафонском беге принял 
участие спортсмен, который, согласно врачебному заключению, был не способен 
бежать на эту дистанцию...




Марафон


Очень хорошо помню, что я думал о марафоне за три с лишним года до Олимпийских 
игр в Монреале. Тогда он казался мне ужасно длинной дистанцией, если учесть, 
что и 10 километров, состоящие из 25 кругов по беговой дорожке, уже угнетают 
своим однообразием. Правда, в марафоне нет кругов, но их «заменяют» бесконечные 
километровые столбы.
31 июля 1976 года я впервые вышел на старт марафонской дистанции в числе 76 
крепких, выносливых бегунов из самых разных уголков мира, даже из Новой Гвинеи.
По сравнению с ними я находился в самом не выгодном положении, так как был 
единственным бегуном, уже участвовавшим в соревнованиях на 5000 и 10 000 метров 
с их предварительными забегами. А все остальные участники марафона были 
совершенно свежими. Даже Франк Шортер не осмелился стартовать на 10 000 метров, 
сохраняя силы для марафона. Я же лишь вчера вечером участвовал в финале бега на 
5000 метров.
На старте марафона я постарался избавиться от навязчивой мысли, что еще ни одни