ании соперники восполняли напором и дерзостью. 
А в наших действиях сквозила какаято небрежность. В итоге мы с большим трудом 
вырвали победу – 4:2.
     Встреча с канадцами проходила по тому же сценарию. Снова соперники вели в 
счете, мы – догоняли, а вперед вышли только в конце матча – 6:4. Зрителям это, 
возможно, и пощекотало нервы, но нам стало ясно: чтото не так в команде, 
почемуто не клеится игра. Почему? Что случилось? Соперники против нас в 
основном действуют от обороны, инициативой владеем мы, но сами забить не можем, 
а в свои ворота пропускаем. Откудато взялась общая неуверенность, скованность. 
Шесть шайб, пропущенных в двух матчах, – это и результат моих досадных ошибок, 
и плоды расхлябанности защитников.
     Пожалуй, из всех нас только к одному Володе Крутову не было претензий. 
Дебютант сборной СССР, молодой воспитанник нашего армейского клуба был включен 
в одно звено с Лебедевым и Мальцевым. Звено практически не наигрывалось, ему 
вначале отводилась роль запасного, но ребята показали себя молодцами.
     В финальную часть турнира вошли команды СССР, Финляндии, США и Швеции. 
Сборные Чехословакии и Канады не попали в финал, что само по себе говорит о том,
 какими напряженными и коварными были эти состязания.
     Американцы вышли на игру с нами, имея в своем пассиве всего одно очко 
(ничья со шведами – 2:2). По духу, по настрою эта команда была совсем не похожа 
на ту, с которой мы встречались неделю назад в НьюЙорке. Куда девались 
почтение и робость? В их взглядах читались решимость, желание во что бы то ни 
стало пробиться в олимпийские чемпионы. Перелом в состоянии команды произошел 
после победы над чехословацкими хоккеистами и ничьей со шведами. «А ведь мы 
играли лучше их, – с изумлением сказал мне в Олимпийской деревне американец 
Шнайдер. – Значит, мы здесь чегото стоим».
     …Четыре года спустя, на Олимпиаде в Сараево, мне подарили книгу «Один гол»,
 написанную американцами Д. Пауэрсом и А. Каминским о турнире в ЛейкПлэсиде. 
Составлена эта книга в довольно развязных выражениях, особенно по отношению ко 
всему тому, что не является американским. Своих же хоккеистов авторы выставляют 
чуть ли не национальными героями, пробудившими в Штатах дух оптимизма и веры в 
американскую мощь. Явная передержка. Заокеанская пропагандистская машина 
постаралась использовать победу хоккеистов для разжигания шовинистических 
настроений. Приложил к этому старание и тогдашний президент Картер. Авторы 
«Одного гола» невольно проговариваются, для чего был нужен Америке весь этот 
шум. «Уже год страна пребывала в нервозном состоянии, связанном с трудностями 
экономики, продолжающейся инфляцией, безработицей, неудачами американской 
политики в разных районах мира, – пишут они. – Нация ощущала духовное 
недомогание, люди были раздражены, озабочены, несчастны». А несколько выше в 
книге вполне серьезно утверждается, что олимпийцы США несли груз 
ответственности перед президентом, государственным департаментом, Пентагоном, 
заложниками в Иране и компанией «Дженерал моторс». Вот так – не больше, пе 
меньше. Испытывая острейшие трудности во внутреппей и внешней политике, 
потерпев целый ряд серьезных неудач, администрация Картера ухватилась за 
соломинку, протянутую тренером Бруксом и его питомцами.
     Авторы книги пишут, что билеты на матч СССР – США стоимостью в 67 долларов 
20 центов шли с рук по 300 долларов. «На трибунах сидели не настоящие 
болельщики, а богачи, имевшие возможность заплатить такие деньги, – замечают 
они. – Эти люди не выражали особых эмоций, как видно полагая, что за такие 
деньги они вправе рассчитывать на зрелище и похлеще».
     Американцы, по мнению Пауэрса и Каминского, играли так, будто на карту 
была поставлена их жизнь. Они сознавали, что уступают в мастерстве нашим 
хоккеистам, но решили компенсировать это «фантастическим желанием свалить 
русского медведя». В книге говорится, что тренер Г. Брукс перед началом матча 
втолковывал сбоим мальчикам: «Вы не должны увлекаться физическим единоборством. 
Помните, каждый штраф лишает нас шансов на успех. Смело принимайте приглашения 
русских к скоростной игре. Только не позволяйте им делать длинных прострельных 
передач и ни в коем случае не допускайте небрежностей в обороне. Сдается мне, 
что ключевым местом игры станет середина площадки».
     Так оно и было. Хоккеисты старательно выполнили все указания Брукса, 
играли как пописаному. Для нас же этот матч сложился фатально.
     Можно сейчас по полочкам раскладывать причины нашего поражения, но все же 
лично я не способен до конца понять того, что произошло.
     Главные события действительно развернулись в центре площадки, и, кстати, 
издалека были забиты почти все голы. Американские хоккеисты, следуя воле своего 
тренера, охотно приняли наше предложение играть в быстрый, комбинационный 
хоккей. И они действительно старались избегать силовых единоборств. Как 
примерные ученики, они прилежно выполняли заданный им тренером урок.
     На 9й минуте счет открыл Кругов – он подправил шайбу, издалека брошенную 
Касатоновым. Через пять минут выстрелом с острого угла Шнайдер сравнял 
результат: шайба попала прямо в «девятку». Затем снова мы вышли вперед: Макаров 
сквозь частокол защиты прошмыгнул к воротам и – гол.
     До конца периода оставалось две минуты… Одна минута… Несколько секунд… И 
вот тутто нам забили шайбу, которую можно считать роковой. С центра поля по 
моим воротам сильно бросил Кристиан. Я отбил – не очень, правда, ловко – прямо 
перед собой, но ведь и никого из соперников поблизости не было! И вдруг откуда 
ни возьмись Джонсон. Он подхватывает шайбу, которая уже доскользила до синей 
линии. Две секунды до сирены. Я не готов к этой атаке. Секунда. Бросок. Гол. А 
что же делали в этот момент наши защитники? Почему они даже не шевельнулись, 
когда Джонсон коршуном летел на мои ворота? Потом выяснилось: игроки задней 
линии… смотрели на табло, считая о