Сколько раз я с восхищением наблюдал за тем, 
как легко он обводит соперников. Харламову удавалось буквально все: и 
скоростной маневр, и хитроумный пас, и меткий удар. И все это будто играючи – 
легко, изящно. Недаром канадцы, эти искушенные ценители хоккея, сразу, после 
первой же игры 2 сентября 1972 года, выделили Харламова среди всех наших 
игроков. Для многих канадцев он стал кумиром.
     «Люблю сыграть красиво», – часто повторял Валера. Что верно, то верно: 
хоккей в исполнении Харламова был подлинным искусством, которое приводило в 
изумление миллионы людей. Когда он появлялся на льду, вратари трепетали, а 
зрители бурно выражали свой восторг.
     Какойто злой рок преследовал Харламова. В 1976 году, возвращаясь ночью 
домой на автомобиле, он не смог справиться с управлением и… Машина разбилась 
вдребезги, а Валеру и его жену доставили в госпиталь. Плохи были дела у 
Харламова: переломы лодыжек, ребер, сотрясение мозга. Только женился человек, и 
вот на тебе – «свадебное путешествие» в армейский госпиталь. Долгое время врачи 
не были уверены в том, сможет ли Харламов снова играть в хоккей. Два месяца он 
провел на больничной койке.
     Только в августе Харламов встал и сделал первые самостоятельные шаги по 
палате. Но чтобы выйти на лед – до этого ему было еще ох как далеко…
     А спустя пять лет – опять автомобильная катастрофа. И на этот раз с 
трагическим исходом. Весть о гибели Валерия застала нас в канадском городе 
Эдмонтоне перед началом второго розыгрыша Кубка Канады. Никогда не забыть: 
каток в Эдмонтоне, минута молчания в память о выдающемся советском спортсмене. 
Обнажив головы, стояли напротив нас профессионалы. Скорбно замерли на трибунах 
18 тысяч канадских зрителей. Наверное, в этот момент люди испытывали одно и то 
же чувство: Харламов с его неповторимым талантом принадлежал всему человечеству.
 Всем, кому дорог спорт.
     И потом, все дни, что мы были за океаном, канадцы подходили к нам на 
улицах, выражали свое искреннее соболезнование. Телевидение по нескольким 
программам показывало видеозаписи голевых моментов с участием Валерия Харламова.
 Все понимали, что это утрата невосполнимая.
     Если уж я начал рассказывать про Харламова, то должен отметить следующее: 
Валерию помогли раскрыть свой талант его замечательные партнеры по тройке – 
Борис Михайлов и Владимир Петров. Вообще, говорить об этих хоккеистах по 
отдельности очень трудно, да и, пожалуй, неправильно. В разные годы по разным 
причинам первое звено пытались «разбавлять» другими спортсменами, но не знаю, 
как вам, а мне в его игре тогда чегото не хватало.
     Кажется, они родились для того, чтобы встретиться и стать лучшим в мире 
хоккейным звеном. Лично я в трудные минуты верил только в них. Сколько раз, 
бывало, они переламывали ход неудачно сложившегося матча, брали игру на себя, 
забрасывали решающие шайбы… Они были лучшими много лет.
     Самый старший среди них – Борис Михайлов. В команде он всем бойцам боец. 
Его излюбленным местом во время атаки был «пятачок», где играть больнее всего, 
где соперники в жаркие моменты обычно не церемонятся. Канадский форвард 
Эспозито тоже считался большим любителем добивать шайбы, но онто здоровенный 
парень, его с места трактором не сдвинешь, ему самой природой велено дежурить 
на «пятачке», а Михайлов отнюдь не атлетического сложения, зато по характеру, 
по волевому запалу канадцу с Михайловым не тягаться. Далеко ему до нашего 
капитана.
     Не обладая техникой Харламова, скоростью Балдериса, мощью Петрова, он тем 
не менее был чрезвычайно полезен команде. Он – вожак. На него равнялись, за ним 
тянулись, ему подражали.
     Человека учат не только родители, детский сад и школа. Самый полезный 
университет – сама жизнь. Как жаль, что сплошь и рядом нам встречаются люди, 
считающие себя в 20 лет уже вполне и навсегда сформировавшимися, знающими все и 
вся. По мне, так до старости надо быть вечно недовольным собой и, жадно 
впитывая в себя жизнь, учиться и учиться у нее. Михайлов и здесь мог быть 
примером для молодых хоккеистов.
     Став капитаном сборной, он заметно изменился: еще требовательнее и 
ответственнее относился теперь к себе, к своим словам и поступкам, терпимее – к 
другим.
     Помню, когдато, пропусти я легкую шайбу, Борис мог не сдержаться:
     – Ты зачем сюда поставлен? «Пенки» давать? Теперь же подъедет, стукнет 
клюшкой по моим щиткам:
     – Ничего, мы им сейчас на одну двумя шайбами ответим. Есть такие хоккеисты,
 которым все равно, что о них думают окружающие. Эти спортсмены не дорожат 
своим именем – сегодня они могут сыграть хорошо, завтра плохо. Ну и что? Их это 
не волнует. Борису Михайлову, Владимиру Петрову и Валерию Харламову их имя было 
очень дорого. Как всякие большие мастера, они ревниво относились к результатам 
своей игры. Схалтурить, сыграть вполсилы – нет, они не знали, что это такое.
     На сборах и турнирах Борис всегда жил в одной комнате с Володей Петровым. 
Они мало похожи друг на друга. Петров – горячий, самолюбивый, вспыльчивый, 
любит в глаза резать все, что думает. Бывает, проходишь мимо их комнаты и 
слышишь – опять спорят. Но эти споры гасли так же быстро, как возникали.
     Друзья есть друзья. Их и на льду, и на отдыхе водой не разольешь. Если 
Михайлов делал дома шашлык, то, будьте уверены, рядом с костерком возился 
Петров.
     Я считаю, что Петров был самым сильным центрфорвардом в мире. Он атлет и 
всегда крепко держался на коньках. Я, во всяком случае, ни разу не видел, чтобы 
комунибудь удалось свалить Петрова на лед.
     Всю эту троицу отличала совершенно неутолимая жажда гола. Им б