шими не НХЛ, а недолго просуществовавшую 
Всемирную хоккейную ассоциацию (ВХА). После этой серии в Москве был выпущен 
документальный фильм, названный «Владислав Третьяк против Бобби Халла». Авторы 
фильма не случайно сделали акцент на моей дуэли с Халлом. Именно Бобби Халл был 
самой большой опасностью для наших ворот.
     Но расскажу обо всем по порядку.
     В Монреале у нас была пересадка на рейс до Квебека. В аэропорт нагрянули 
журналисты. Со всех сторон на меня посыпались вопросы:
     – Готовились ли вы специально к матчам с профессионалами?
     – Конечно. Так же, как и профессионалы к матчам с нами.
     – Как вы оцениваете команду Билла Харриса?
     – Никак. Мы абсолютно не представляем, Что это за команда и в какую силу 
она играет.
     – Каким, повашему, окажется итог этих встреч?
     – Успешным для сборной СССР.
     Сказав это, я внимательно смотрю на канадских журналистов. Два года назад 
мои слова вызвали бы у них саркастические ухмылки. Теперь же лица репортеров 
остаются совершенно бесстрастными, будто я сказал нечто само собой разумеющееся.
 А ведь фактически я заявил следующее: мы побьем сборную ВХА. Позже, в Квебеке, 
мы узнали из канадских газет, что профессионалам дружно предрекают чуть ли не 
разгром. Куда, мол, вам против русских, если даже сборная НХЛ не Могла против 
них устоять…
     Из отеля «Хилтон», где нас разместили, едем на тренировку. Зрелище – 
необыкновенное! Наш автобус без остановок мчится по всему городу в окружении 
полицейских на мощных «Харлеях». Ревут сирены, крутятся мигалки. На всех 
перекрестках нам дают зеленую улицу. Никто не может нас обогнать. Люди машут 
нам руками с тротуаров и из машин.
     Дворец спорта во время тренировки забит почти до отказа. Сборная ВХА в 
полном составе пришла взглянуть на сборную СССР. Старший тренер Борис Павлович 
Кулагин показывает нам: вон знаменитый бомбардир Бобби Халл, а вот неувядаемый 
46летний Горди Хоу. Некоторых мы узнаем сами: Фрэнка Маховлича, Хендерсона, 
Степлтона… Встречались с ними два года назад. Канадцы невозмутимо жуют свою 
резинку, молча смотрят на лед.
     – А ну, покажем им, что мы умеем делать, – говорит Борис Михайлов.
     Ну и тренировка! Стараемся вовсю! Я стою в воротах так, словно идет 
решающий матч. Знай, мол, наших. Настроение у ребят прекрасное. Только бы не 
расплескать боевой запал!
     17 сентября, в день первого матча, «Колизей» по самую крышу был забит 
публикой. Матч еще не начался, а трибуны уже бушевали. Играл электроорган, 
пронзительно вскрикивали трубы, гремели кастрюли и барабаны. Это напоминало 
настоящую психическую атаку. Но если два года назад мы были ошарашены такой 
немыслимой какофонией, то теперь спокойны. Гремите себе на здоровье. Лично я 
люблю играть, когда болельщиков много. Когда страсти на трибунах накалены. Я 
чувствую при этом какуюто особую окрыленность, прилив сил, вдохновение.
     Матч начался атаками хозяев. Они повели – 1:0. В перерыве мы получили 
такую установку: «укатать» соперников. Темп, темп, темп! Итог встречи – ничья 
3:3. Работать мне пришлось так много, что если спросить, как проходила игра, то 
я вряд ли смогу обстоятельно рассказать о ней: весь матч для меня слился в 
почти непрекращающийся обстрел. Будто на площадке была не одна, а по меньшей 
мере с десяток шайб, которые канадцы беспрерывно швыряли в мои ворота. Думаю, 
впрочем, что похожее чувство испытал и канадский вратарь Джерри Чиверс. Он 
играл блестяще!
     Запомнилось несколько эпизодов. Бернье из выгоднейшей ситуации бросает по 
воротам, я отбиваю шайбу, а соперник в досаде ломает о борт свою клюшку. Будто 
клюшка виновата. За 34 секунды до финального свистка ктото из канадцев, 
кажется Ф. Маховлич, неожиданно выходит со мной один на один, но я по своему 
обыкновению стремительно выкатываюсь ему навстречу, Маховлич теряется и мажет. 
Два гола забил мне Бобби Халл. Не зря про него рассказывают легенды. Вот это 
бросок! Я почти не видел шайбы. Очень надежный защитник – Трамбле. А у нас 
лучшим, безусловно, был Харламов. Его стремительные проходы надо было снимать 
на кинопленку и как наглядное пособие показывать во всех хоккейных командах – 
от «Золотой шайбы» до высшей лиги.
     Валерий Харламов… Вы знаете, мне кажется, что в чемто он был очень похож 
на Юрия Гагарина. Такой же простой, светлый, скромный. Популярность совершенно 
не отразилась на его характере – он остался доброжелательным, открытым для всех,
 веселым. И улыбка…
     Тот и другой рано ушли из жизни, оставив о себе яркую память: космонавт – 
у людей всей земли, хоккеист – у тех, кто любит спорт, кто неравнодушен к 
проявлениям таланта.
     Харламов был заметной звездой даже на фоне целого созвездия выдающихся 
мастеров нашего хоккея начала 70х годов. При всем желании его ни с кем нельзя 
было перепутать. Собственный почерк Валерия проявлялся во всем: в обводке, 
владении шайбой, бросках, отношении к партнерам. Такие неповторимые 
индивидуальности появляются раз в сто лет, а то и реже.
     Хоккейная судьба Харламова складывалась примерно так же, как и у меня. В 
1962 году, когда ему было 13 лет, Валера с ватагой мальчишек впервые пришел во 
Дворец спорта ЦСКА. Из всей компании в спортшколу приняли только его одного. 
Юных хоккеистов тогда отбирал Кулагин. А Тарасов довершил высшее хоккейное 
образование Харламова.
     Мы начинали с Валерой еще в юношеской команде – он и там был ярче всех. 
Его талант, как говорят, от бога.