за Виктория Коугарс в Западной хоккейной лиге. Три года назад он перешел в 
Магнитогорск. Он хорошо владеет английским, но перевод — это искусство, и я 
вижу — ему нелегко. Тренер с годами разрабатывает свой собственный хоккейный 
язык, который практически невозможно перевести. Многие описательные ключевые 
слова и фразы — типа «ride the passer»(буквально — оседлай пасующего, езжай на 
нем) или «get close and stay close» (будь ближе и оставайся ближе) — для 
англоязычного слушателя могут передать ньюансы значений; к сожалению, они не 
могут быть переведены в точном соответствии с английского на русский, и, 
поэтому, сейчас остаются практически бесполезными для меня. Я полагаю, есть 
что-то в выражении «картинка стоит тысячи слов» и поэтому собираюсь скоро 
ввести видеоанализ. Я сделал нарезку записи двух игр с Молотом и жду, как это 
будет воспринято.
Теперь наша команда почти ежедневно занимается на льду; на протяжении всего 
сезона кормить ее будут трижды в день, здесь во дворце, в нашей собственной 
столовой. Это — нечто совершенно новое для меня, не имеющее абсолютно никаких 
аналогов в НХЛ. Здесь обычно где-то две трети команды приходят рано утром, 
завтракают во дворце, затем идут в раздевалку, делают растяжку и — на лед. На 
завтрак предлагается полноценное меню — каша, яичница, рыба, холодное мясо, и 
все-что-угодно прочее. Затем, после утренней тренировки, предлагается обед, по 
типу шведский стол. Если у нас бывает тренировка во второй половине дня, 
предлагается и ужин. Игроки вправе приходить в столовую или нет — на свое 
усмотрение. Меню разнообразное, блюда хорошо приготовлены.
Себя я не считаю привередливым едоком, но есть вещи, которые для моего 
пищеварения даются с трудом. На обед всегда бывает один-два вида супов, хороших 
супов. Затем следуют два-три вторых блюда — обычно рыба, говядина или свинина с 
картофелем или рисом. Затем часто подают рыбные головы. Для меня это выглядит 
просто невероятным. С рыбными головами они поступают так: берут кастрюлю, 
вылавливают голову рыбы из горячего бульона, пальцами или, вгрызаясь, зубами, 
вскрывают то место, где должен быть мозг, достают его и едят. Отвратительно. 
Честно говоря, я сижу в конце стола и просто отворачиваюсь, смотрю в другую 
сторону.
Еще одна штука, на которую я нарвался — кобылье молоко. Вообще, я люблю молоко, 
и пью молоко в большом количестве, но лошади, по-моему, предназначены для езды 
и для ставок, не для доения. Кобылье молоко гуще, чем коровье, бутылку перед 
употреблением надо встряхнуть, потому что молоко ложится слоями, на дне 
выпадает осадок. Водянистая фракция выглядит молочно-серой, почти прозрачной. 
Когда я попробовал его в первый раз, я не знал, что это было кобылье молоко, 
поэтому встряхнул, затем попробовал — нет, это не для меня.
28 июля
Моя жена Линда подъедет примерно через месяц и очень хорошо, что именно сегодня 
ее здесь нет, потому что в моей квартире проблемы с водой. Не те, про которые 
вы могли подумать. Горячая-то вода есть, нет — холодной, и, в результате, по 
утрам душ превращается для меня в ошпаривание. Если так будет продолжаться, мне 
придется принимать душ во дворце. В туалетах также используется холодная вода, 
поэтому, чтобы смыть, приходится ходить с парой ведер между кухней (по 
необъяснимым причинам, там холодная вода есть) и туалетом. Позже я выяснил, что 
кому-то в нашем доме потребовалось заменить старые трубы. В отличие от Северной 
Америки, где в таком случае к вам бы подошли и предупредили об отключении воды, 
здесь приходится узнавать причину самому.
Наша квартира маленькая, но очень чистая. Она принадлежит клубу, была недавно 
отремонтирована и предоставляется тренеру, кто бы это ни был в текущем сезоне. 
Она полностью обставлена мебелью, есть спутниковое телевидение и нам 
обеспечиваются любые удобства, которые мы могли бы запросить.
В отличие от Германии, где повсюду имеются рестораны и кафе, здесь их, похоже, 
немного. С другой стороны, продуктовые магазины вполне нормальные. В 80-х годах,
 когда я приезжал в Россию, магазинные полки были пустыми. Это была страна 
дефицита, с длинными очередями за молочными продуктами. Население получало 
талоны на дефицитные товары, перечень которых был велик. Когда жёны первых 
российских энхаэловцев приехали в Америку, они закупали полные тележки 
продуктов, боясь, что на следующий день полки магазинов опустеют. Приходилось 
им объяснять, что мясо, или птица, или рыба, будут в наличии всегда — сегодня, 
завтра, на следующей неделе.
По контракту мне полагалась автомашина, но я отказался от нее. В первую очередь 
потому, что по прибытии увидел, как здесь водят — просто безумие. Затем увидел 
и улицы, и отсутствие разметки на части из них. Некоторые используемые 
автомобили настолько изношены, что для их хозяев не имеет значения, если они 
кого-либо заденут. Будет просто еще одна вмятина из многих. Водители всегда 
спешат и ездят слишком быстро, ремни безопасности не пристегивают, а зачастую 
вовсе снимают.
Кроме того, моя квартира находится в доме почти напротив дворца, через улицу. 
Мне сказали, что, если я не хочу сам водить автомобиль, клуб может в любое 
время предоставить мне водителя. Я также обнаружил, что такси обходится очень 
дешево. В центр города можно доехать за один доллар.
Кроме того, я не хотел усложнять себе жизнь беспокойством и переживаниями за 
машину— стоит ли она утром по-прежнему на своем месте. Угоны автомобилей здесь 
— серьезная проблема. По соседству с нашим домом находятся три открытые 
хоккейные коробки и две из них превращены в автостоянки. Будка при катке, в 
которой раньше люди надевали коньки, занята охранником, сидящим в ней 
круглосуточно. По сути, эти катки стали летними парковочными площадками. Машины 
здесь угоняют так часто, что немногие оставляют свои авто рядом с домами — на