Зуевой и Дебби Нэш после того, как Катя заняла второе место в последнем из 
мировых профессиональных чемпионатов, я вновь завела разговор на ту же тему. 
Беседа, из уважения к Дебби, шла на английском, но в какой-то момент Катя вдруг 
перешла на русский:
– Да не могу я перестать кататься, понимаете? Здесь никто добровольно не уходит 
со льда. Потому что деньги – десятки тысяч долларов – падают в руки сами. Даже 
если ты не выигрываешь, получаешь гонорары за приезд, за выход на лед, за 
показательные выступления, за рекламу, за телевизионные съемки. Отказаться от 
всего этого просто так, без причины, – сумасшествие. Да и с причиной – трудно. 
Думаете, случайно у большинства профессиональных фигуристок нет детей?
На эту тему я как-то говорила с другой олимпийской чемпионкой – Мариной 
Климовой. Победа Климовой и Сергея Пономаренко на Играх в Альбервилле (в 
которую к тому же не верил ни один человек в мире, кроме самих фигуристов и их 
тогдашнего тренера – Татьяны Тарасовой) подняла цену дуэта на профессиональном 
рынке до заоблачных высот. Климовой и Пономаренко принадлежит своеобразный 
рекорд – более десяти лет они выступали в самом знаменитом из ежегодных 
показательных шоу – «Туре Коллинза», где за один выход на лед (а их в «Туре» 
бывает до 70) звездам платят более пяти тысяч долларов. Сумму гонорара всегда 
держат в строжайшем секрете, но, говорят, чемпионке Игр-1992 Кристи Ямагучи 
Коллинз платил девять тысяч. Чуть меньше – чемпионке Игр-1994 Оксане Баюл в год 
ее триумфа.
– Я больше всего хочу хотя бы временно уйти со льда и родить ребенка, – 
говорила мне Марина. – Но как только до Коллинза доходят слухи о наших планах, 
он немедленно увеличивает сумму контракта. И мы… мы решаем отложить уход еще на 
годик.
Гордеева и Гриньков впервые выиграли чемпионат мира среди профессионалов в 
1991-м. Тут же подписали контракт с «IMG» и «Stars on Ice». В начале сентября 
1992-го родилась Даша, а в конце месяца Катя уже работала в гимнастическом зале 
– готовилась к очередному показательному турне. Собственно, рождение дочери и 
стало точкой отсчета по-настоящему американской жизни Кати и Сергея.
Несмотря на миниатюрность и хрупкость Гордеевой, все, кому так или иначе 
приходилось сталкиваться с фигуристами, неизменно обращали внимание на то, что 
главной в дуэте была, пожалуй, она.
– Я только сейчас поняла, что была за Сергеем как за каменной стеной, – сказала 
Катя уже после того, как мужа не стало.
Это тоже было правдой. Но именно это делало Катю сильной. Еще в любительском 
прошлом был случай, когда на соревнованиях в Италии Гриньков от излишнего 
волнения споткнулся в середине программы, Катя, как бы невзначай, тут же 
подставила мужу плечо, в буквальном смысле удержав его на ногах. На следующий 
день восхищению газет не было предела: «Мольто спортиво!!!» – что на 
итальянском спортивном языке означает высшую степень похвалы.
В Америке на Гордееву свалились все рабочие и бытовые хлопоты.
– Если бы Сергей знал язык, наверное, мне не приходилось бы решать такое 
количество проблем, – говорила Катя. И решала все проблемы самостоятельно. 
Вплоть до переговоров с агентами о том, чтобы после рождения Даши «IMG» 
увеличила сумму их с Сергеем контракта. Пожалуй, тогда, в конце 1992-го, 
фигуристам впервые дали понять, что они в Америке, несмотря на все свои заслуги,
 – лишь винтики гигантской шоу-машины.

– Мне было страшно неудобно заводить разговор о деньгах, –
вспоминала Гордеева.
– Но выхода не было. Помню, я сказала что-то вроде: «Как вы думаете, у нас 
могла бы появиться возможность получать в следующем сезоне немножко больше? 
Все-таки у нас теперь ребенок». Джей
[3]
внимательно выслушал и сказал, что понимает наши трудности, но что и мы должны 
понять: у «IMG» довольно большой выбор фигуристов. И выразил надежду, что наш 
контракт все-таки нас устроит.

После победы фигуристов на Играх в Лиллехаммере у Кати и Сергея не было отбоя 
от коммерческих предложений. В отличие от всех прочих профессионалов, временно 
вернувшихся в любительский спорт прежде всего затем, чтобы приподнять свою 
угасающую рыночную стоимость, и, за редким исключением, успеха на Олимпиаде не 
добившихся, Гордеева и Гриньков ехали побеждать и вернулись чемпионами. А 
значит, могли диктовать свои условия кому бы то ни было. В том числе и «IMG». 
Так продолжалось почти два года.
А 27 февраля 1996 года на прощальном выступлении звезд профи, посвященном 
памяти Гринькова, Катя впервые в жизни вышла на лед полностью заполненного 
катка в Хартфорде одна.
– Вы не трогайте ее до соревнований, пожалуйста, – попросила меня в Сан-Хосе 
Галина Змиевская. Голос «железной леди» фигурного катания звучал умоляюще. – 
Она совсем слабенькая. Тренироваться готова день и ночь, но не хватает сил. 
Поэтому и нервничает ужасно, хотя сама никогда в этом не признается.
На льду шла очередная тренировка, Катя раз за разом заходила на тройной прыжок 
и раз за разом его срывала. Я беспрекословно убрала в сумку фотоаппарат и 
диктофон, а Змиевская продолжала:
– Посмотрите, как она скользит! Помните, сколько было разговоров о том, будет 
ли Гордеева снова кататься в паре? А где взять партнера? Так, как катается 
Катюша, сейчас кататься почти никто и не умеет. Для нее нет партнера. 
Понимаете? Нет!!!