мгновенно. И что очень важно, в ребятах буквально с каждым днем все яснее и 
ярче проступала индивидуальность, без этого чемпионом не станешь. Еще 
немаловажная деталь. Таких выразительных рук, какие были у маленькой Моисеевой, 
я не видела ни у кого. Хотя у Иры была масса недостатков: бедра неразвернуты, 
ноги больные, отсутствие определенной координации, когда руки зажаты позицией. 
Но если Ира распускала руки, она каталась намного легче.




Наш счастливый 1975 год!


Ира и Андрей — мои первые ученики, которых я от юношеского разряда довела до 
самых больших вершин в спорте. С ними прошло начало моей творческой жизни. И 
все первые задумки, которые я хотела показать в танцах, я осуществила тоже с 
ними. Ира и Андрюша принимали участие во многих моих экспериментах. С каждым 
днем они становились крепче и крепче, и технически и физически. Выиграли 
первенство среди юниоров. Шел семидесятый год. Чемпионат континента среди 
взрослых проходил в Ленинграде. Нет, в соревнованиях Ира и Андрей участия тогда 
еще не принимали, но я добилась, чтобы их отпустили из школы посмотреть на 
такой большой турнир.
Дождались мы и того момента, когда они стали призерами чемпионата СССР и 
поехали на первенство Европы в ФРГ. По-моему, шел семьдесят третий год. Точно, 
семьдесят третий. Вот в каком году произошло столь важное событие, сразу 
вспомнить не могу, зато прекрасно помню их тогдашнюю программу. За два года до 
их первого старта во взрослых соревнованиях приезжал в Москву Лоуренс Деми, 
председатель технического комитета по танцам в ИСУ, ему показали на тренировке 
тоненьких Иру и Андрея. Он долго не отходил от бортика, наблюдая за ними, а 
потом сказал: «Татьяна (Деми звал и зовет меня по имени), они могут стать 
чемпионами».
Мы серьезно готовились к первому «выходу в свет», мучительно повторяя 
обязательные танцы. Не шла у них никак обязательная программа, терпения не 
хватало, спокойствия в работе. Ира и Андрей не понимали, что обязательная 
программа вся построена на долготерпении, раздражались, когда я пыталась 
убедить их, что по-другому обязательные танцы не учат, только многократные 
повторения позволяют их освоить. А они не могли повторять одно и то же сотни 
раз. Они были слишком трепетны. К тому же считали себя исключительно 
творческими людьми, чтобы долго пережевывать одно и то же, а не создавать 
что-то выдающееся. Я продолжала требовать ежедневно и до бесконечности 
отрабатывать отдельные позиции.
Их экспансивность с монотонной работой не вязалась. Уже и чемпионами стали, а 
обязательные танцы все еще катали с ошибками. Времени на нее у них никогда не 
хватало. Только когда заливочная машина выезжала подготавливать лед к следующей 
смене — тогда у них работа над обязательной программой и начиналась.
Они приходили на тренировки — молодые, влюбленные друг в друга, влюбленные в 
жизнь, в спорт, наверное, влюбленные и в меня. Вспоминается немало забавных 
случаев из нашей жизни тех дней. В конце декабря 1968 года мы приехали с 
ребятами в Ленинград, жилив гостинице «Ленинградская», здесь же собирались 
праздновать и Новый год. Стол, конечно, накрывали у меня в номере и приволокли 
туда елку. За что нас всех чуть было не выселили из гостиницы, так как ставить 
елку в номере категорически запрещалось. Я так плакала, так уговаривала 
администраторшу, объясняя, что у меня дети, а дети без елки в Новый год не 
могут, что в конце концов она не выдержала моих причитаний, разрешила остаться 
и нам и елке. Мне самой тогда не исполнилось и двадцати двух лет.
Я накупила всякой еды, Моисеева и Миненков отправились в предновогодний вечер 
за тортом для команды. Они пошли на Невский и исчезли надолго. Вернулись— Ира в 
слезах, Андрей делает вид, что огорчен, но тихонько посмеивается. «Понимаете, 
Татьяна Анатольевна, мы поскользнулись:.. А торты были еще горячие». Они купили 
два торта, один на два килограмма, другой на килограмм. Упасть они умудрились 
на оба. После нервотрепки из-за елки сердиться на них сил уже не было, я молча 
ложечкой сперва всю эту массу примяла, а потом уже стала раскладывать по 
тарелкам. Привязанность Андрея и Ирины друг к другу зародилась с самого детства.
 Мне казалось, что Ира любит Андрюшу сильнее, может быть, потому, что он 
балованней, чем она. Как ни странно, в ней, такой хрупкой и изящной на вид, 
внутри будто бы стальной стержень. Капризной она стала со временем. Вначале не 
была.
Андрюша в детстве обожал ласку. Если я прихожу на тренировку и целую Иру, то 
тут же подставлялась вторая щека — Андрея. Если я, уходя, опять поцеловала Иру, 
то Андрюша тут как тут...
Их взаимная привязанность навеяла мне постановку показательного танца, который 
мы назвали «Пампам», романтически-трагического характера. В общем, не знаю даже,
 как точно его определить. Танец исполнялся под вальс Шопена... Мне сразу 
пришлось по душе, как они начали его катать, видимо, вальс понравился и им, 
потому что выходили они с этим вальсом на показательных выступлениях лет семь. 
Никак с ним расстаться не могли. В этом танце они делали длинную проездку по 
диагонали, через весь каток. Они неслись, раскинув руки, как две птицы. Они 
летели к мечте.
Мечта о золотых медалях начала осуществляться с седьмого места на чемпионате 
мира. Пара Моисеева — Миненков понравилась сразу, они заявили о себе как о