разминку, и от радости, что снова на публике, как разбежится... и упала. А 
падать она не любила. Встала и в себя пришла. Кататься ей еще надо было с умом, 
не поддаваться эмоциям. Начались показательные выступления на турнире в Японии, 
где в очный спор вступили с нашей парой тогдашние чемпионы мира американцы 
Бабилония — Гарднер, стало ясно, что Роднина и Зайцев по-прежнему лучше всех. 
Даже после пропущенного года, после рождения ребенка.
Я счастлива, что мы работали вместе. Что были вместе весь их последний год в 
спорте, хотя ссорились и ругались в тот период довольно часто. Ире приходилось 
тяжело, так тяжело, что она вся чернела. Европейский чемпионат накануне 
Олимпиады в Лейк-Плэсиде они прокатали блестяще, а ведь чемпионат страны в 
Ленинграде дался нелегко. Короткую прошли отлично, произвольную же очень тяжело,
 сил тогда не хватало. Еле ее докатали, хотя сделали все элементы чисто.
Наверное, в самом начале нашего союза я невольно оказалась в долгу перед такими 
замечательными спортсменами, как Роднина и Зайцев, доверившими свою судьбу 
молодому тренеру. Но после Олимпиады в Лейк-Плэсиде я рассудила, что долгов 
отныне нет, свою задачу я выполнила. И работая вместе с ними, сделала сама 
большой шаг вперед.
В том, что Ира и Саша не выступали после Олимпиады на чемпионате мира, наверное,
 есть и моя вина. Мы приехали с Игр вымотанные и усталые. Надо было дать им 
возможность отдохнуть больше обычного, но я назначила тренировку, и на ней Саша 
впервые уронил с поддержки партнершу. Ира плакала, было видно, что ей очень 
больно. Мы сразу отвезли ее в ЦИТО (Центральный институт травматологии и 
ортопедии) к Зое Сергеевне Мироновой. В ЦИТО определили, что у нее разрыв 
связок, положили гипс. Ира расстроилась, что к чемпионату мира травма не 
заживет. За три дня до начала чемпионата гипс сняли. Возможно, она смогла бы 
выступать, но рисковать именем Родниной я не имела права. Тогда мы сообщили в 
Спорткомитет, что пара Роднина — Зайцев выступать не будет.
Как интересно иногда проходят параллели в жизни. Вместо Родниной и Зайцева 
впервые на чемпионат мира поехали Вероника Першина и Марат Акбаров, а спустя 
три года Роднина как тренер привезла на европейское первенство 1983 года в тот 
же Дортмунд первых своих учеников, тех же Першину и Акбарова.
Наши отношения идеальными трудно назвать. Мы часто ссорились в процессе работы, 
в спорах доходили до крика. По Ириным словам, Саша у Жука рта не раскрывал, а у 
меня раскрепостился и говорил, говорил — наговориться не мог. Спорил, что заход 
не такой, рука не такая, что вообще этот элемент, он точно знает, никогда не 
получится. Они кричали друг на друга, я кричала на них, потом мирились. Мало 
сказать, что я любила их, я их чувствовала.
К их победам привыкли, спокойно говорили: «Ну, Роднина всегда выиграет». Но не 
надо забывать: десять лет они доказывали, что являются лучшими из лучших. И 
никто не знает, чего им это стоило. Каждый день заставлять себя работать еще 
больше, каждый раз доказывать, что ты непобедим. Иру трудно назвать артистичной 
в общепринятом смысле этого слова, то есть у нее отсутствовала способность 
лицедействовать, но в ней бушевал такой темперамент, такое внутреннее понимание 
музыки, что по-своему она была необыкновенно артистична. Она любила публику и 
никогда ее не боялась.




Костюм для чемпионов


Если рассказывать, сколько нервов стоила каждая примерка нового костюма 
Родниной, можно потратить не одну страницу. Но подобная взыскательность шла не 
от женского каприза чемпионки. Значение костюма для фигуриста огромно. Костюм 
создает настроение на весь сезон. Он бывает не только удобным или неудобным, 
красивым или некрасивым, но и таким, без которого программу представить себе 
невозможно.
Подходить к выбору костюма надо с большим вниманием. Он может не влиться 
органично в рисунок композиции, в стиль катания и даже перечеркнуть их.
Мы шьем много костюмов, и есть среди них любимые и нелюбимые, костюмы, которые 
запоминаются надолго. В свое время начинали с простеньких платьиц. Потом они 
становились все сложнее и сложнее. Ира Моисеева начала / меня кататься в 
строгом черном платье, и я любила, когда она выходила на лед именно в черном. В 
одном из сезонов Ире Моисеевой для исполнения «Румбы» был сшит бирюзовый костюм,
 но мы его потом перекрасили в черный, и он мне нравился больше всех. Любила я 
также черный костюм, сделанный к их классической программе, поставленной на 
музыку Бетховена и Вивальди... Без великих затей, только юбка чуть поддута 
серым и у Андрюши такие же поддутые рукава. Мне вообще нравятся костюмы без 
излишеств, но они почему-то редко получаются. Удачным считаю костюм Наташи 
Бестемьяновой, в котором она с Андреем танцевала под музыку из чаплинских 
фильмов— белый с черным рукавом. И хотя мне многие говорили, что в таких 
костюмах ребята будут смотреться без рук,— этого не произошло, а я по сей день 
не знаю костюма, который бы гак соответствовал стилю танца. Небольшой воткнутый 
в петлицу красный цветок как завершающая точка в идеальном, с моей точки зрения,
 по гармонии костюме.
Костюмы шьются только после того, как найдена музыка.
Бывают неудачные костюмы. Я помню, как Моисеевой из роскошного красного 
материала сделали платье с широкими рукавами, закрыв ее замечательные руки, 
совершенно закрыв. К тому, же костюм получился очень яркий. Зато раздолье для