морду красивую и удачливую, а на то, что это делает подонок, можно закрыть 
глаза. Но Оскар тогда огорчил ревнителей справедливости, нокаутировав Варгаса.
И вот сейчас у тех, кто все-таки желает увидеть Золотого Мальчика битым, на 
душе светло и радостно, хотя и несколько тревожно. В субботу, а по московскому 
времени – в воскресенье утром, он будет драться с Шейном Мосли, единственным 
боксером, который может похвастать одержанной над ним три года назад победой. 
Официально в послужном списке Де Ла Хойи есть еще одно поражение – от Феликса 
Тринидада, которое он потерпел в 1999 году, но это особый случай. Де Ла Хойа, 
безусловно, выиграл тот бой, но он, упиваясь собственной неуязвимостью, решил 
попросту отбегать последние три с половиной раунда, и судьи, на радость 
зрителям, наказали его за это. В этом, кстати, была своя справедливость, причем 
самая настоящая: все-таки деньги надо отрабатывать.
А вот Мосли Де Ла Хойю действительно победил, хотя и не с таким преимуществом, 
как тогда писали, – в этом тоже сказалась неприязнь к Золотому Мальчику. Однако 
вокруг их матча-реванша нет особого ажиотажа: слишком немногие верят в то, что 
Мосли удастся повторить свой успех. К тому же ненависть – чувство, забирающее 
чересчур много энергии у ненавидящего, и Оскара наконец устали ненавидеть.
Но любят Де Ла Хойю все-таки больше людей, чем ненавидят, – кислота зависти 
разъедает далеко не все души. И в том, что Оскар зарабатывает больше других, 
есть своя справедливость – та самая, на которой стоит Голливуд, где главным 
призом тоже является Оскар. «Люди, – как сказал когда-то экс-чемпион мира в 
тяжелом весе Санни Листон, – в большинстве своем хотят видеть, как хорошие 
парни бьют плохих». Де Ла Хойа смотрится хорошим парнем и бьет практически всех,
 кто выходит против него. Его победы дают наглядную надежду на то, что добро 
все-таки имеет шанс на победу, а за такую надежду стоит и заплатить.


Через год после боя с Варгасом Оскар Де Ла Хойа проиграл свой титул Шейну Мосли,
 после чего с переменным успехом выступал еще несколько лет. Не так давно стало 
известно, что Мосли в том бою с Де Ла Хойей был на допинге, который резко 
повышает выносливость организма, а Оскар тогда если и уступил противнику, то 
совсем чуть-чуть, и как раз необычная выносливость Мосли позволила ему одержать 
победу. Однако Де Ла Хойа не затаил на него злобу и сейчас в качестве 
промоутера очень активно продвигает Мосли. По-моему, одно это говорит, что в 
бизнесе он добьется еще больших успехов, чем на ринге.




Триумф поэта (Джерри Кворри)


18.04.2002


Эта статья не о боксе, а о том, как плохо мы видим, что скрывается за 
внешностью человека. Я видел чуть ли не все бои Джерри Кворри, но и представить 
себе не мог, что за человеком он был. А потом прочел его стихи и поразился, 
сколько лиризма было в душе человека, которого я считал только бескомпромиссным 
мордоворотом.



Родившийся на острове Самоа потомок людоедов, перебравшийся в Новую Зеландию, а 
затем в США, тяжеловес Дэвид Туа победил американского пуэрториканца Фреса 
Окендо и вернулся в элиту мирового бокса.


Вот и еще одно юное дарование обернулось юным разочарованием, а ведь в тяжелом 
весе сейчас так мало интересных бойцов. Хотя Окендо и раньше не производил 
особого впечатления, все же казалось, что на теперешнем безрыбье он все-таки 
сумеет чего-нибудь добиться. Но съеденная человечина, видимо, укрепила черепа 
предков Туа, а потомок эту особенность унаследовал. Восемь раундов Окендо бил 
его в одну калитку только для того, чтобы в девятом пропустить роковой удар. 
Такое случалось со многими до него, в том числе и с нашим Олегом Маскаевым. 
Левый хук Дэвида в любую секунду может привести к короткому замыканию в голове 
противника.
Я болел за Туа: все-таки человек он любопытный, и без него будет скучно. В 
свободное от битья людей время он пишет стихи. Мне как-то попалась подборка. 
Впечатление осталось сильное – как будто я бродил в абсолютно темной комнате и 
все время лбом натыкался на разные предметы мебели. Этакий людоедский романтизм 
с вкраплениями сюрреализма. Очень познавательно. В стихах, посвященных 
конкретным боям, чувствуется что-то отважное. В остальных – просто что-то 
неопределенное, но до крайности энергичное.
Баловался в свое время стишками и Мохаммед Али, но если на ринге он был 
Шекспиром, то в поэзии – максимум Ляписом-Трубецким. Большинство его виршей 
представляли собой, как и у последнего, некую строку, которую несчетное 
количество раз выворачивали в разные стороны. В молодости практически все 
стихотворные творения Али носили, так сказать, прикладной характер. Он 
предсказывал, в каком раунде уложит очередного противника, и, как правило,