взвешивания, поставили друг напротив друга, чтобы они поубивали друг друга 
взглядами, они почему-то вдруг начали смеяться… Признаюсь, я первый раз видел 
поляка смеющимся и надеюсь не увидеть во второй после сегодняшнего боя.
Однако, когда в будущем я стану вспоминать минувший четверг, то первым на ум 
придет не Питер и не Голота, а Дон Кинг, который устроил самое грандиозное свое 
представление на моей памяти.


«ЙА-А-А-А-ХА-ХА! НАЙ-ДЖИ-И-ИРИА, ХА-ХА!» – донеслось в какой-то момент из-за 
занавеса. И стало ясно: сейчас появится Дон Кинг. Его, как обычно, сначала 
услышишь, а потом увидишь. Ну вот, наконец, и он собственной персоной – весь 
обвешанный флажками разных стран, представители которых, как я понял, в субботу 
выйдут на ринг. Тема его очередного «концерта» стала ясна сразу: уроженец 
Нигерии (по-английски название этой страны звучит как «Найджириа». –
А. Б.
) Сэм Питер. Правда, от его нигерийства, кажется, один флажок и остался.

Мне удалось перехватить Дона по пути на сцену и задать единственный вопрос, 
который меня на тот момент интересовал. Увидев вашего корреспондента, 
знаменитый промоутер тут же вспомнил место, где мы с ним в последний раз 
виделись. «А-а-а, Польша-Польша. Они мне уже который месяц не платят. А у 
Кармазина все будет нормально».
Мы действительно встречались в Польше. Там проводился турнир с участием местных 
промоутеров и Дона, а я приехал, чтобы взять интервью относительно того, когда 
же на ринг снова выйдет экс-чемпион мира в категории до 69,9 кг Роман Кармазин. 
Так как этот вопрос до сих пор остается открытым, я задал его Дону и на этот 
раз.
– Роман будет драться 23 ноября с Алехандро Гарсией: их поединок в той же 
программе, что и бой Варгас – Майорга. Его в свое время отменили из-за травмы 
Варгаса, как вы наверняка помните, ну и все остальные поединки тогда тоже 
полетели, – сообщил Кинг.
– А российское телевидение бой Кармазина купило?
Напомню, что в том – июньском – интервью Дон Кинг вновь и вновь спрашивал меня: 
почему российское телевидение не интересуется боями Кармазина и не хочет их 
покупать? Вот и сейчас у Дона, едва он услышал мой вопрос, произошел, судя по 
цвету его лица, мощный выброс желчи.
– Да вроде обещали. Ваш Первый канал. Только что их обещание значит, хотел бы я 
знать…
На этом серьезный разговор и закончился. Дальше началось что-то несусветное. 
Дон был в настроении, приподнятом примерно до уровня Эмпайр-стейт-билдинга, 
самого высокого нью-йоркского небоскреба. Воспроизвести весь его монолог не 
представляется возможным, но что-то абсолютно безумное в памяти осталось.
– Найджириа! Найджириа! Где наш Нигерийский Кошмар? Вот он, наш нигерийский 
кошмар! Настоящий чемпион мира! Активный чемпион мира! Сражающийся чемпион 
мира! ЙА-ХА-ХА! А где все остальные? Нету всех остальных. Куды делись? А бог 
его знает куды. Делись – и все тут. Какая разница – куды, раз делись? А у нас 
настоящий чемпион мира. Нигерийский Кошмар. Найджириа! Найджириа! Вот они 
встают на весы. О, как они встают на весы! 266 фунтов (120,6 кг) – это Джамиль 
Макклайн. А где Сэм Питер? ЙА-ХА-ХА! Сколько он весит? 250 фунтов (113,4 кг). 
Найджириа! Найджириа! Где тут у меня нигерийский флаг? – Дон принялся 
просматривать свою коллекцию флагов, потом не очень уверенно вытащил оттуда 
один, правильный. – Вот он, нигерийский флаг, а вот он, чемпион! ЙА-ХА-ХА!
Крик у Дона был абсолютно пьяный, хотя он не пил ни капли. Участники главного 
боя тем временем взвесились, и их поставили глазеть друг на друга. Сразу стало 
видно, кто здесь никого не боится. Питер был спокоен, как наевшийся до отвала 
носорог, а Макклайн как будто все стремился слинять отсюда подальше и пораньше. 
Он и с весов-то почти убежал.
Думали, что теперь, когда главное произошло, Дон уймется, но не тут-то было.
– НайджИ-И-И-риа! НайджириА-А-А! А кто у нас тут еще есть? А у нас еще тут 
Эндрю Голота есть. Великий польский боксер! О, Польша, Польша, что это за 
страна! – Последние слова Дон произнес с такой страстью, что казалось, еще 
чуть-чуть, и он со слезой запоет «Ешче Польска не згинела», но он продолжил 
иначе: – У нас есть ужасный Голота, а против него Кевин Макбрайд, который 
самого Тайсона ушел на пенсию. Кевин Макбрайд, гордость Ирланди-И-И! Чего-то у 
меня тут флажки попадали… Где вы, мои знамена доблести и чести? А, вот они, – 
Кинг, кряхтя, нагнулся и поднял их. – О, что это будет за бой! ЙА-ХА-ХА!
На новый уровень все вышло, когда приехал президент WBC Хосе Сулейман.

– О, к нам приехал Хозе (в испанском языке нет звука «з», но Америке и Дону нет 
до этого дела. –
А. Б.
). Самый лучший Хозе, самый лучший Сулейман, самый лучший человек. Где ты, 
самый лучший Хозе? Вот он ты. Самый лучший Хозе Сулейман вручает чемпионский 
пояс самому лучшему чемпиону, НАЙ-ДЖИ-РИА! О!! Какой у нас подъем! Как здорово, 
что все мы здесь сегодня собрались! ЙА-ХА-ХА!!!

Наконец предматчевая церемония закончилась. Ушла большая часть публики, ушли 
боксеры, ушел Кинг. В зале осталась лишь группа людей, причем лицо одного из 
них было мне ужасно знакомо. Да это же Рой Джонс! Я подошел к группе. Они 
обсуждали предстоящий бой, и все сходились на том, что Питер победит – и