– А почему русские не хотят со мной драться?
– Вы и впрямь считаете, что Олег Маскаев откосил от боя с вами, и что травма у 
него не настоящая, а дипломатическая? Вообще-то за ним такого не водилось.
– Да нет, не считаю. Но я тоже не могу вечно сидеть на заборе и ждать, когда же 
до меня снизойдут. То ждал старшего Кличко, теперь вот – Маскаева. Наверное, у 
него действительно травма, но почему я всегда должен быть крайним? Я-то был 
готов его побить, и я это точно знаю. И потом, чемпион должен драться, а если 
не можешь драться – отойди чуть в сторону. Маскаев – хороший парень, и, если он 
захочет, я готов встретиться с ним где угодно, хоть в Москве. Потому что, 
говорят, он в вашей столице хорошо заработал на бое с Питером Окелло. Если мне 
столько же заплатят, я поеду в Москву завтра же. Я серьезно, между прочим. Ну, 
завтра – это я чуток махнул, а через месяц приеду. Почему нет?
– В России о вас многие узнали, когда вы дрались с Владимиром Кличко. Вы тогда 
три раза послали его в нокдаун, но все равно проиграли. Вам не обидно? Не 
кажется, что победа была так близка?

– Ну, значит, на то не было Божьей воли, – сказал Питер в первый раз серьезно, 
но губы его тут же снова растянулись в улыбке. – Да и вообще бой этот был не за 
настоящий чемпионский пояс. Настоящий чемпионский пояс должен быть зеленым 
(таков цвет пояса WBC. –
Прим. А. Б.
), а у него какой? Не зеленый. IBF, одним словом. Может, Бог просто не хотел, 
чтобы у меня был не зеленый пояс, и в итоге Он дал мне этот зеленый, а Кличко 
там осталось что-то…

Не-е-е, если не валять дурака, я всегда готов снова встретиться с Кличко. Тот 
наш бой был близким, я мог выиграть, но не выиграл. Конечно, в нокаут он меня 
не послал, но ведь и я не выиграл. Теперь, когда мы в равном положении, он – 
чемпион, я – чемпион, интерес к нашему матчу будет еще большим, и его можно 
провести. Хоть в Москве. (Ваш корреспондент не стал уточнять, что Кличко имеет 
к Москве не самое прямое отношение. Здесь не то чтобы об Украине мало что 
слышали, здесь и о России знают скорее понаслышке. Когда мне выдавали 
аккредитацию, то на полном серьезе спросили: «Как писать вашу страну – СССР?»)
– Во втором бою с Джеймсом Тоуни вы показали, что умеете приспосабливаться к 
чужому стилю. К Кличко тоже сумеете приспособиться во второй раз?
– А почему нет? Вы знаете, Кличко такой хороший парень, что его и бить-то не 
хочется, но такая уж у нас шизанутая работа – все время приходится бить хороших 
людей, хоть я и сам хороший. Я бы очень хотел встретиться с ним еще раз. Очень. 
Тут, кстати, из России целый поток бойцов пошел. Ну ничего. Я их отправлю 
обратно в Россию.
– А еще у нас есть такой большо-о-о-ой боец. Ростом ровно семь футов (213 см). 
Хотите с ним встретиться?
– Видел я его и действительно хочу с ним встретиться. А почему нет? Я готов 
драться с кем угодно. Хоть со львом, хоть с дьяволом. С дьяволом я уже, кстати, 
раньше дрался.
– Да ну?
– Дрался, дрался, чего тут особенного?
– А какой у вас был самый трудный бой? С дьяволом?
– Нет, первый бой с Тоуни. Этот парень, кстати, пусть и маленький, но неудобный 
до жути, опытный, умелый и сильный. И откуда он эту силу брал? На анаболиках, 
правда, два раза попался. Может, в этом все дело, но очень уж он был сильный. Я 
перед нашим поединком посмотрел пару его боев и решил, что я такого маленького 
легко побью, а ни фига подобного. Он все держал. И сам бил неплохо. Ну, свою 
роль, конечно, сыграло еще и то, что я к первому бою не ахти как готовился, а 
во второй раз уже знал, с кем буду иметь дело.
– Как, думаете, сложится ваш бой с Джамилем Макклайном?
– Он не будет долгим. Я защищу свой пояс, а потом буду драться с Кличко.
– Почему вы за пределами ринга выглядите совершенно иначе, чем на ринге? Все 
время улыбаетесь…
– А чего мне теперь не улыбаться? Я же чемпион. А каким должен быть чемпион? Он 
должен быть ХАРО-О-ООШИМ! А значит, он должен УЛЫБА-А-АТЬСЯ!
Йа-ха-ха и бутылка виски
Буквально через минуту после этого разговора я инстинктивно заглянул за 
какую-то загородку и оттуда, из темноты, на меня неожиданно уставились два 
глаза, окруженные добрым лицом человека, который может убить просто так. Потому,
 к примеру, что пару часов назад его комар укусил, и в нем до сих пор бушует 
обида, а ты мимо проходил. Ну чистый Соловей-разбойник, сидящий в засаде.
Это был известный польский тяжеловес Анджей Голота. Он явно избегал встреч с 
прессой. Дело в том, что его все время сажают и никак не посадят. Много лет на 
Голоте висел приговор, вынесенный еще в Польше за то, что он избил, раздел и 
ограбил человека, позже было много мелких историй в Америке – пока, наконец, в 
прошлом году у него дома в Чикаго не нашли целый арсенал незарегистрированных 
«стволов». Но, значит, все как-то решилось, если он все еще не сидит. Вот есть 
же люди, которые просто созданы для тюрьмы, а не сидят. Но что-то мне 
подсказывает, что когда-нибудь Голота все равно сядет. Как говорится, сколько 
веревочке ни виться…
Голоте в той же программе предстоит драться с Кевином Макбрайдом – тем самым, 
который окончательно отправил на пенсию Майка Тайсона. Повезло человеку 
встретиться с Железным Майком как раз в тот момент, когда от него осталось 
только горькое воспоминание. Когда эту пару – Голоту и Макбрайда – потом, после