Джулиуса Ирвинга в «Филадельфию-76», тем самым заплатив вступительный взнос. 
Авторитет и магнетическая притягательность этого игрока обеспечили успех этого 
нехитрого дела. Однако популярность баскетбола в Нью-Джерси от этого только 
уменьшилась, так как, продав лидера команды, «Нетс» проигрывали всем подряд. 
Матч «Всех Звезд» не вызвал никакого ажиотажа. Оставались нераспроданными 5 
тысяч билетов. Дело дошло до того, что всем клеркам НБА было поручено раздать 
как можно больше билетов своим знакомым – иначе получилось бы смехотворное 
зрелище. Представьте себе: матч «Всех Звезд», а объективы телекамер скользят по 
пустым трибунам.
И вот тогда в бои начали вступать свежие силы, призванные сделать лигу 
жизнеспособной и привлечь к ней интерес крупнейших корпорации и рекламных 
агентств. В состав руководства НБА вошел Дэвид Стерн – молодой, энергичный 
человек, страстный поклонник баскетбола, с уважением относившийся к знаменитым 
игрокам. Дэвид к тому же прекрасно разбирался в тонкостях паблик рилейшнс 
(связей с общественностью), и еще до того, как он был назначен комиссаром НБА 
он уже играл в штабе лиги первую скрипку.
Что же касается тогдашнего комиссара НБА Ларри О'Брайана то он к своим 
обязанностям относился равнодушно, хотя очень любил покрасоваться с важным 
видом перед телекамерами. В свое время он прошел хорошую школу политических игр 
в высших эшелонах команды Кеннеди, где считался непревзойденным, хотя и 
несколько старомодным специалистом по проведению избирательных кампаний. С 
самим Джоном Кеннеди О'Брайан был, можно сказать, на короткой ноге, поэтому 
после 22 ноября 1963 г. в его жизни, как и в жизни, других приближенных убитого 
президента, оборвалось что-то важное. Одно время он работал в администрации 
Линдона Джонсона, возглавляя почтовое ведомство США. Однако Джонсон не слишком 
доверял человеку из команды Кеннеди, а старые друзья О'Брайана по работе, 
хранившие верность команде покойного президента, считали его перебежчиком.
Расцвет эры телевидения и превращение СМИ в четвертую власть (взять хотя бы 
бесконечные рекламные вставки по всем телепрограммам и постоянные публикации, 
подводящие итоги опросов общественного мнения) привели к тому, что люди типа 
О'Брайана, поднаторевшие в избирательных кампаниях и не растерявшие старых 
политических связей, оказались востребованными.
В апреле 1975 г. О'Брайан пришел в НБА на должность комиссара. Основной его 
задачей стало осуществить слияние лиги с соперничающей с ней АБА. Он выполнил 
эту миссию весьма умело и искусно. Между тем к игре как таковой и к блиставшим 
на площадке игрокам О'Брайан почти никакого интереса не проявлял. Исключением 
можно назвать его частые посещения матчей, проходивших в «Бостон Гарден». Во 
времена его молодости за клуб «Бостон Селтикс» выступали прекрасные игроки. Это,
 возможно, придавало дополнительную окраску его ностальгическим чувствам. На 
трибунах О'Брайана многие узнавали и приветствовали, словно вернувшегося домой 
триумфатора. В эти мгновения два мира – спорт и политика -сливались в его душе 
в один, и он был снова молод и оптимистичен Говоря откровенно, комиссар НБА не 
был перегружен делами. Да и вообще чувствовалось, что он разочарован тем, как 
сложилась его жизнь. Это было, наверное, свойственно всем людям из команды 
Кеннеди -некогда молодым энтузиастам, чьи большие надежды так трагически и 
неожиданно оборвались в Далласе в ноябре 1963 г. И в конце 70-х, н начале 80-х 
г. О'Брайан добросовестно выполнял все, что ему поручалось, но делал это скорее 
механически, не вкладывая душу.
Теперь – о Дэвиде Стерне. Исполненный решимости преобразить имидж лиги, он был 
твердо уверен, что финансовое благополучие НБА и здоровая психологическая 
атмосфера в коллективе напрямую зависят от ее тесного сотрудничества с крупными 
корпорациями США. В этом смысле Стерн по-хорошему завидовал Питу Розелю, 
сумевшему построить почти идеальные взаимоотношения между Национальной 
футбольной лигой и воротилами американского бизнеса.
НБА нужны были, конечно, солидные финансовые вливания, и Стерн хотел заполучить 
в качестве спонсоров крупнейшие корпорации, такие как «Кока-Кола» или 
«Макдоналдс». Если они пойдут ему навстречу, за ними потянутся и другие 
компании. Итак, Стерн начал действовать.
Однако, когда он посетил офисы крупнейших рекламных агентств, минуя которые на 
богатых спонсоров не выйти, он словно бы наткнулся на глухую стену, хотя многие 
крупные фирмы охотно спонсировали студенческий баскетбол. В одном из 
нью-йоркских рекламных агентств, расположенных на Мэдисон-авеню (а это 
агентство представляло интересы автомобильной империи), Стерну прямо сказали: 
«Да, студенческий баскетбол наш босс финансирует, а ваш, профессиональный, ни 
за что не станет. У вас там слишком много черных». Обескураженный Стерн показал 
рекламщикам демографические выкладки (НБА проводила специальное исследование), 
доказывающие, что расовый состав болельщиков, приходящих на матчи студентов и 
профессионалов, примерно один и тот же. А главное – среди зрителей преобладает 
молодежь, а новое поколение отбросило расовые предрассудки. В ответ – гробовое 
молчание. Да, эти предубеждения не вытравишь, с горечью подумал Стерн. Снобы, 
окопавшиеся в богатейших корпорациях, от спорта далеки. И не спорт их волнует, 
а то, на что большинство американцев стараются закрыть глаза, – растущая мощь 
черной Америки.
Когда Стерн занял в НБА ответственный пост, он сразу же взял в свой штат Рика 
Уэльтса, талантливого молодого человека, который до этого работал в Сиэтле, в 
профессиональном баскетбольном клубе «Суперсоникс», и, столкнувшись с той же 
ситуацией, что и сам Стерн, у себя, в штате Вашингтон, на северо-западе США, 
удачно с ней справился. Перед Уэльтсом была поставлена конкретная задача: 
работать от имени Стерна с рекламщиками с Мэдисон-авеню, чтобы те нашли для НБА 
богатых спонсоров. Однако Уэльтс, как и его босс, потерпел фиаско. И по той же