турнирных встречах, оказалось, что он лучший защитник сборной. Сильнее Клайда, 
Мэджика и Стоктона. Хорошо, что его игру видело столько людей».
Если Пиппен мирился с тем, что ему приходилось быть всегда в тени Джордана, то 
Хорас Грант, находившийся в таком же положении, воспринимал это весьма 
болезненно. Особый статус Джордана в клубе его постоянно раздражал. Хорас 
считал, что руководители и тренеры «Буллз» его недооценивают. На площадке этот 
ловкий, быстрый, высокорослый парень выполнял в основном черновую работу. 
Отчаянно сражался в защите с соперниками, даже превосходившими его в росте. 
Непрерывно трудился под щитами. Но черновая работа не бросается в глаза, 
поэтому роль Хораса в команде при всей ее полезности, была незаметной.
Как полагали некоторые тренеры «Буллз», главная проблема Гранта заключалась в 
том, что он – в отличие от того же Пиппена – не успел толком сориентироваться в 
мире современного спорта и многого в нем не понимал. Ведь ни одному 
здравомыслящему игроку не пришло бы в голову тягаться с Джорданом в славе и 
известности. Не понимал Грант и того, что особым статусом наделили Майкла не 
Фил Джексон и не менеджеры клуба. Это дар Божий, и тут ничего не поделаешь. 
Даже если сам Джордан захотел бы от своего статуса избавиться, он оказался бы 
бессилен. В клубе заметили, что в Хорасе поселился болезнетворный вирус черной 
зависти.
Когда Гранта выбирали на драфте, Джордан высказывал сомнения относительно его 
кандидатуры. Позже, когда тот уже стал выступать за клуб, Майкл говорил, что 
новое приобретение «Буллз» неудачное. Стало ли его мнение известно Гранту, 
сказать трудно. Но так или иначе Хорас затаил злобу на Майкла.
В 1991 г. после первой победы «Буллз» в чемпионате НБА команда была приглашена 
в Белый дом на встречу с президентом США Джорджем Бушем-старшим. Незадолго до 
торжественного события Джордан, обедая вместе с Грантом, сказал ему, что не 
пойдет на это скучное мероприятие и лучше поиграет в гольф. Хорас воздержался 
от советов и промолчал. Но уже в Белом доме, где отсутствие Майкла вызвало шок, 
Грант, воспользовавшись ситуацией, прилюдно осудил его поступок. Узнав об этом, 
Джордан пришел в ярость. Если Хорас считал его поведение вызывающим, то должен 
был прямо сказать ему это за обедом, а в Белом доме ему следовало бы 
помалкивать в тряпочку.
Во время первых же тренировок перед началом очередного сезона осенью 1992 г. 
выяснилось, что Грант настолько не в своей тарелке, что может уйти из клуба. В 
тренировочном лагере Джексон часто задавал игрокам упражнение, которое он 
называл «бегом по-индейски». Игроки бежали гуськом, а когда тренер давал 
свисток, то бежавший последним должен был обогнать всю цепочку и возглавить ее. 
Упражнение трудное: то бег трусцой, то мгновенный спринт. Джордана и Пиппена 
тренер освободил от этих нагрузок: они еще полностью не восстановили силы после 
Олимпийских игр в Барселоне. Остальные исправно выполняли указания тренера, но 
Грант посередине «игры в индейцев» вдруг взорвался: как же – эти два мушкетера 
прохлаждаются, а он должен бежать и бежать. Джексон пошел в раздевалку 
успокаивать его. Поведение Гранта он воспринял как предвестие больших 
неприятностей.
Если бы дело было только в капризах Гранта, это еще полбеды. Но у команды 
появились более серьезные и масштабные проблемы, опять-таки, как это ни 
парадоксально, вытекающие из ее успешных выступлений. Они наметились и ранее – 
еще в конце 80-х гг., когда «Буллз» безуспешно боролись за чемпионский титул. 
Но когда клуб стал знаменитым, пресса, никогда не упускавшая из своего поля 
зрения Джордана, заметила, что вокруг него происходит что-то не то. В принципе 
внутрикомандные трения были свойственны любому клубу, но конфликты решались 
между самими игроками – руководство оставалось в стороне. Позже, когда в стане 
«Буллз» наметились серьезные разногласия, ставшие достоянием общественности, 
кто-то из репортеров спросил Фила Джексона, с чего все началось. Он объяснил, 
что роковой ошибкой оказалась книга. Дело в том, что после того как чикагцы 
стали в 1991 г. чемпионами, Сэм Смит, репортер «Чикаго Трибьюн» и большой 
любитель сенсаций, написал книгу, посвященную обзору игр того сезона и 
названную им «Правление Джордана». В начале сезона 1991/92 г. книга поступила в 
продажу. Смит, толковый и работоспособный журналист, освещал дела в чикагском 
клубе на протяжении трех лет и всю его подноготную прекрасно знал. Его книга, 
которой зачитывались баскетбольные болельщики, видящие в Джордане своего кумира,
 тем не менее стала первой попыткой развенчать миф о Майкле. Как оказалось, 
Джордан не во всем был безупречен. Он слишком придирался к партнерам и чересчур 
заботился о своем имидже, созданном рекламодателями. Смит обошелся без прикрас 
и сделал акцент на нетерпимости Майкла по отношению к своим партнерам.
По сути дела, Смит не совершил большого открытия. Многие репортеры, гоняющиеся 
за сенсациями, подмечали, что в «Буллз» (собственно говоря, как и во всех 
клубах) на протяжении длительных изнурительных сезонов между игроками часто 
возникают трения. Не случайно великие игроки редко дружат с такими же великими 
их одноклубниками. Ревность диктует свои законы. Некоторые баскетболисты не 
терпят партнеров, сохраняющих дружеские отношения с владельцами клубов. Так, 
Карим Абдул-Джаббар не мог простить Мэджику Джонсону, что он закадычный 
приятель Джерри Басса. Во многих командах трения возникают в результате сплетен 
жен игроков. Короче говоря, Смит мог бы написать аналогичную книгу о 
подковерной жизни любого клуба, но она бы не стала сенсацией. Но в данном 
случае речь шла о команде, за которую выступал сам Майкл Джордан, а это кое-что 
да значило. Разумеется, эта книга мгновенно стала бестселлером. Многие, правда, 
не заметили в ней иронические нотки, Смит намеренно преувеличивал людскую 
зависть к Майклу Джордану. Информацию автор черпал из рассказов Хораса Гранта, 
Фила Джексона и Джерри Рейнсдорфа. В книге многое говорилось об интригах внутри