, что обозлило многие специализированные издания. Во-вторых, шеф Хеннеричи 
никогда не приезжал на гонки, а по словам Рольфа, "Кобличек каждый раз 
рассказывал ему по телефону, как хороша машина". Если же результаты этому не 
соответствовали, Хеннеричи обвинял гонщика. Штоммелен, который уже был 
заводским гонщиком в Brabham и Surtees, вначале "чувствовал себя лучше, чем в 
английских командах: лучшие личные отношения с механиками". Монтеры вкалывали, 
не разгибая спины, а Штоммелен мучился в кокпите. "На него просто надо надавить,
 чтобы ехал быстро. Или ты уже когда-то видел Рольфа вспотевшим до того, как он 
пришел в Eifelland?", - спросил меня Кобличек. Вообще-то да, но вне кокпита: 
когда он доил ядовитых змей в Кьялами или на фотосафари в парке львов. Когда мы 
случайно наехали на хвост одному из львов, нас за секунду окружили с трех 
сторон. А четвертую перекрыл лежащий поперек дороги ствол дерева. А позже в 
окно машины просунул свою уродливую голову страус.

Центром каждого южноафриканского Гран-при по-прежнему остается "Кьялами Ранч". 
"Ага, спортивные состязания дня уже начались", - как правило, говорил Стюарт, 
выйдя из своих апартаментов (которые обошлись ему за шесть дней в 266 рандов 
или 8000 шиллингов), одетый лишь в плавки и темные очки. "Today's sports 
activities" чаще всего начинались за столом для пинг-понга. Штоммелен проиграл 
Рожеру Бенуа из газеты "Blick" со счетом 0:11. Рожер при этом сидел на табурете 
у стойки бара, со скучающим видом отбивая шарик и потягивая банановый молочный 
коктейль. Экономный Хельмут Марко заработал атакующими ударами на парочку 
ужинов. Стюарт разгромил Севера 21:7, потому что их снимало BBC. Грэм Хилл, 
которому пришлось скрепить заколкой свои длинные пряди волос, играл не хуже 
Стюарта, чего нельзя сказать о Регаццони. Настольный теннис это, вероятно, 
единственное занятие, которому Клей предается без интереса и настроения.
Зато Регаццони мастер в теннисе и еще больше - в футболе. Раньше он играл левым 
крайним в команде итальянской лиги. Клей хорошо держит мяч, упорно сражается, 
однако склонен к тому, что на венском стадионе назвали бы "переть напролом". 
Команда в составе Регаццони, Севера и меня победила команду швейцарских 
журналистов со счетом 3:2. Потом Дитер Штапперт попробовал напугать как раз 
вернувшегося с трассы Петера Шетти: "Мне не удалось сломать Регаццони ногу". 
Шетти не растерялся: "В Швейцарии тебе бы за это дали пятьдесят лет каторги".

Стюарт, который "в 15 лет играл правым крайним в молодежной команде FC 
Dumbarton", несмотря на свои тонкие кости ("chicken-bones"
[(англ.) куриные косточки)]
, прилежно гонял с нами мячик, однако перед каждым первым ударом командовал: 
"Shoes off - всем снять обувь". Джеки оказался вратарем с хорошей реакцией и 
хитрым нападающим команды Кена Тиррелла, из которой несколько выпадал только 
механик Джон: он не мог попасть даже по спокойно лежащему мячу. "Слушай, Джон, 
у тебя есть любимый вид спорта?", - крикнул ему Джеки через все поле.

Жаки Икс великолепен во многих видах спорта - при этом он перед каждой дождевой 
гонкой "в состоянии почувствовать дождь, потому что большую часть своей юности 
провел на свежем воздухе". Икс может дольше других просидеть на дне бассейна, и 
он единственный из всех гонщиков Гран-при, который умеет ходить на руках. Жаки 
ежедневно проплывал как минимум десять раз вдоль бассейна, а все остальное 
время играл в "фризби". Эту игру с летающим диском - новый хит сезона в Америке 
- он привез из Дайтоны Бич и играл, главным образом, со Стюартом. Диск летал 
как шрапнель. Икс споткнулся о водопроводную трубу и разбил в кровь палец на 
ноге. "Больно?", - участливо спросил Стюарт, поддерживая Жаки. От подобных 
развлечений появилось ощущение каникул, и это в пределах слышимости от гоночной 
трассы Кьялами. То Регаццони откладывал ракетку, бормоча что-то о "тестах", то 
Стюарт менял плавки на комбинезон и говорил "I must go to work".
Многочисленные тесты пожирали моторы. BRM привезли шесть двигателей для четырех 
машин, Ferrari - шесть для трех, March - шесть для двух, но один пришлось сразу 
же списать, после того как он при разгрузке упал с крана. "Он и так был не из 
быстрых", - успокоил конструктор Робин Херд. Возвращаясь из аэропорта, Херд и 
Лауда стали свидетелями пожара на заводе по производству свечей зажигания в 
пригороде Йоханнесбурга. Робин и Ники покинули свой наблюдательный пост как раз 
вовремя: несколько минут спустя второй взрыв оставил глубокий кратер и засыпал 
двух негров.
Большой переполох вызвал Фиттипальди: он купил пластиковую змею, похожую на 
кобру, положил ее рядом со своей кроватью и вызвал коридорного… который уронил 
свой поднос и с воплями убежал. Эта сцена повторялась ежедневно. Если когда-то 
негру и случалось бледнеть от страха, то в этот раз.
На вечернем шоу в "Кьялами Ранч" Регаццони бурно аплодировал женской группе 
"Kyalami Lovelies" и демонстративно поворачивался спиной во время выступлений 
сладкоголосого певца. Другие гонщики обедали в "Балалайке". В полночь в 
столовую покачиваясь вошла девушка-хиппи, нетрезвая и, без сомнения, "под 
кайфом", и спросила Криса Эймона. Поскольку Криса не было, а девушка очень 
сипмпатичная, парни из Matra показали на механика Ману: "Вот это мистер Эймон". 
Пока девчонка сомневалась, в зал внезапно вошел настоящий Эймон. "Привет, 
Крис!" тут же громко и злорадно закричал Берни Экклстоун. Теперь Крису сбежать 
не удалось, и его силой утащили на вечеринку хиппи. "Типично для Эймона", - 
подмигнул мне Берни, - "он постоянно связывается с подобными людьми… но это не 
его вина".
На следующий день Эймон проехал пару кругов за Иксом и удивился: "Давно уже я 
не видел машины, которая так плохо проходила бы повороты". У трех Ferrari,