Гран-при чувствует боли в шее. Кроме того, у него сводит пальцы, "потому что я 
должен крепко держать руль, и, в отличие от Стюарта, не умею рулить двумя 
пальцами". Чтобы избавиться от этой напасти, Франсуа три раза в неделю 
тренируется в парижской школе бокса.
Север, Петерсон, Фиттипальди… это та тройка, которую Стюарт объявил своими 
главными соперниками за титул в 1972 году: "Три очень, очень сильных гонщика с 
будущим. Им суждено стать "big stars" и уже в 1972 году мне, возможно, будет 
очень трудно их победить". Стюарт как межевой камень для всех: в некоторых 
гонках далеко, как Венера, но не недосягаем. Если Джеки на тренировке проедет, 
скажем, 1:20, то его преследователи с полным напряжением сил 1:20,5 "но даже на 
одну десятую быстрее невозможно". Потом Джеки улучшится до 1:19 и тут же другим 
удастся 1:19,5.
Все они гонятся за Стюартом. И в этом спорте принято смотреть не назад, а 
только вперед, видеть исключительно Стюарта, а не тех, кто раньше стоял на их 
стартовых местах: Брюса, Пирса, Йохена, Педро, Зеппи…
МакЛарен - он был "тем, кто всегда доезжает до финиша" и, по словам Стюарта, 
"последним из нас, кто мог попасть в аварию".
Каридж - выпускник Итона, в его честь Стюарт встал на его первой чемпионской 
вечеринке в Монце в 1969 году и поздравил с временным лидерством в гонке. На 
1970 год Пирс отказался от предложения Ferrari на 80 000 долларов. Он был верен 
Фрэнку Уильямсу и, возможно, стал бы вторым Моссом: частником, побеждающим 
заводские команды. "У тебя была война, а у меня - нет", - сказал Пирс однажды 
своему отцу.
Риндт - для многих он был идеальным гонщиком, даже быстрее Стюарта. Професор 
Соле-Руа, обследовавший Йохена в Барселоне в 1969 году с безграничным 
удивлением обнаружил: "Глаза Йохена каким-то непостижимым образом напоминают 
систему зрения у птицы. Как хищник видит самую маленькую добычу сквозь толщу 
воды, он видит на мили вперед".
Родригез - в 1971 году он провел с Иксом в Зандвоорте эпическую дуэль по воде, 
маслу и песку. Для Шетти эта гонка была "самой удивительной из всех, которые 
мне приходилось видеть".
Зифферт - он работал, чтобы иметь возможность участвовать в гонках, а позже 
участвовал в гонках, чтобы работать без ограничения по времени. Только перед 
стартом он спал по десять часов. Добрый, очаровывающий, умный, он достиг 
больших успехов в бизнесе. В 1969 году Роб Уокер предоставил ему все рекламное 
место на Lotus. Машина была заклеена с ног до головы, на Нюрбургринге кто-то 
принес наклейку с именем. Уокер: "У тебя осталось место хотя бы для 
собственного имени?". Зеппи ухмыляясь: "Зифферт мало платит - Siffert doesn't 
pay much".
После серии из пяти смертельных аварий за 18 месяцев Стюарт сказал мне: "Я 
думаю, в нашем спорте катастрофы находят волнами. Поэтому можно надеяться на 
хороший год". Могущественный Уолтер Хэйс из Ford сказал вице-чемпиону Ронни 
Петерсону на большой презентации March в лондонском отеле "Ланкастер": "Больше 
всего мне бы хотелось одного гоночного сезона без аварий".
А позже, в номере 101 венского отеля "Империал", в котором уже останавливались 
шах Персии и Хрущев, Хэйс серьезно и тихо подтвердил мне во время частного 
обеда: "Мне уже не важно, кто станет чемпионом в 1972 году, мы, Ferrari или BRM 
лишь бы не было больше аварий".
Cosworth был готов бросить в бой новый супер-мотор, но только если 
двенадцатицилиндровые Ferrari, BRM или Matra будут иметь преимущество. Пока же, 
в жарких гонках начала сезона, по-прежнему доминировали восемь цилиндров.



Буэнос-Айрес: Ройтеманн производит сенсацию

Занавес перед историей Гран-при 1972 года был поднят на автодроме Буэнос-Айреса,
 месте прошлогодней трагедии итальянца Игнацио Джунти. В эту аварию был 
вовлечен Жан-Пьер Бельтуа. "Единственный путь как-то уладить случившееся с 
римской или миланской семьей - это написать им письмо", - полагал Андреа де 
Адамич. "И мне ясно, что мать Джунти ждет письма или чего-либо подобного от 
Бельтуа". Письма не последовало, Бельтуа отказался от участия в аргентинском 
Гран-при. Так что BRM приехали без своего #1, вместо него с Виселлем в качестве 
запасного.
Но не ему, и не Хельмуту Марко, доверили машину "Р160" Бельтуа, а испанцу 
Соле-Руа. Гетин и Генли использовали ту же модель, а Марко и Виселля посадили в 
старые, почти музейные "Р153" - автомобили, которыми в 1970 году управлял 
канадский наследник супермаркетов Джордж Итон. Виселль был вне себя, Марко 
удручен. В боксах BRM царил хаос. Как гоночный директор Тим Парнелл, так и 
конструктор Тони Саутгейт были просто перегружены из-за пяти машин, 
одновременно принимавших участие в тренировке. Тони настолько закрутился, что 
свои технические заметки не вносил в блокнот, а наговаривал на диктофон… и 
вновь стирал все, нажав не на ту кнопку.
Марко на "Р153" показывал круги более чем на 2 секунды быстрее, чем партнеры на 
таких успешных поначалу "Р160". "Сколько-сколько?" - спрашивал Парнелл у своей 
жены Виргинии, засекавшей время. "1:17,3", - говорила она. "Не может быть", - 
отвечал Тим, - "ты просто шутишь". "Честно", - подтвердила Виргиния, - "1:17,3".
 В ответ на это поднялся мощный большой палец Парнелла: "Подайте сигнал "В 
боксы" для Марко. Он должен остановиться". Позже у Марко сломалась задняя 
подвеска, "которая, правда, сконструирована на BRM так, что в этом случае