the pace" - медленнее, чем если бы он был один. Лучше всего держись за наливную 
горловину. И держись от Денни так далеко, как только сможешь, чтобы не мешать 
гонщику. В остальном полагайся просто на здравый смысл".
10:45 утра: Халм прогрел желтый, как яичный желток, "М20" и выкатился из боксов.
 Плоский, как доска, "бомбардировщик" кажется неожиданно маленьким и еще меньше,
 когда сняли капот. Слева от пилота с места пассажира демонтировали 
огнетушитель и обклеили алюминий пористой резиной. Денни как степной охотник 
посмотрел на небо: "Довольно сильный ветер сегодня. Джеки бы сдуло из кокпита", 
с грохочущим смехом сказал он, "И еще одна вещь, Хайнц: сегодня очень много 
птиц. Следи за черными точками: если увидишь одну - сразу наклоняйся, чтобы в 
тебя не попало. Эти ублюдки очень мешают. И они не могут лететь быстро - они 
медленнее, чем можно подумать. Поэтому отдай свой американский шлем. У нас есть 
второй шлем Bell, против птиц тебе понадобится полностью закрытый".
Фил сунул мне шлем, на котором тоже написано "Халм", только не синими, а 
черными буквами. Но характерные две полосы остались без изменений.
11 часов: я снял ботинки и медленно опустился в самую быструю ванну в мире. 
Красная игла на тахометре - шпион - стоял на отметке 6800. Ребята из McLaren 
пристегнули меня. "Тебе уже приходилось бывать в Гудвуде?", спросил Халм. Его 
слова звучат без высоких и низких частот, как заезженная пластинка: такой голос 
бывает у гонщиков всегда, когда они говорят через огнеупорную балаклаву. А в 
моем шлеме эффект бассейна, как будто оба моих уха под водой. Поэтому нaш 
диалог был дважды приглушен. "Да, я был уже в Гудвуде в 1966 году, на гонке 
Формулы 2". Тогда победили Brabham-Honda Брэбэма и Халма, Йохен занял третье 
место, а Жаки Иксу пришлось уступить свою Matra сошедшему Стюарту. Боже мой, 
прошло уже шесть лет: Стюарт и Икс были коллегами по команде. Большие трибуны 
тогда еще не были снесены, деревянная шикана уже покрашена в зеленый цвет, а 
отбойников не было как тогда, так нет и сейчас.

11:05: "Первый круг я проеду медленно, чтобы ты привык к скорости, а второй 
быстро. Хорошо?" спросил Денни. Я кивнул, и он включил зажигание. Ожидаемого 
грохота за спиной не последовало, 8,1-литровый мотор Chevy с алюминиевым блоком 
цилиндров Reynolds звучит немногим громче, чем Формула V
[Формула V - малолитражная гоночная формула, базирующаяся на агрегатах 
автомобиля VW "Жук".
Здесь и далее - примечания переводчика.].
Мне вспомнилась фраза Пат Сертиз: "Я не люблю гонки Кан-Ам, потому что они 
такие тихие". Денни скрестил руки как пианист и вывернул на трассу.

11:06: Первый круг почти ничем не отличался от сидения дома перед телевизором, 
только все происходило быстрее. Руки Денни держали руль, как на уроке вождения, 
как без десяти два на циферблате часов, его мощное левое предплечье заслоняло 
мне тахометр. Зато мне было видно, какие он включает передачи: поворот Мэдвик 
(правый) на третьей, на выходе из поворота четвертая, в вытянутый Фордуотер 
(правый) на третьей, равно, как и Св. Мэри (левый), потом на второй в поворот 
Лавант (правый), еще один поворот на третьей, потом четвертая… прямая Лавант… 
на второй в Вудкот (правый) и, наконец, на первой через шикану.
11:08: Я как раз собирался показать Филу Керру большой палец, но тут моя рука 
бессильно повисла в воздухе: теперь все началось по-настоящему. Халм разогнался 
перед боксами на всю катушку. Скорость я замечал только тогда, когда смотрел по 
сторонам, на пролетающие мимо деревья и домики, но не чувствовал. "M20" держит 
дорогу удивительно стабильно и надежно. Самое удивительное это не скорость, а 
ускорение, вжимающее мою спину в алюминий, и торможение, вдавливающее меня в 
ремни безопасности.
Обычно, когда быстро едешь на машине, повороты просто летят на вас, но здесь не 
летело ничего, повороты появлялись внезапно, как из-под земли. Только я думал: 
"Никогда в жизни он этот поворот не возьмет", но тут же как будто гигантская 
рука хватала машину и тормозила, при этом так стабильно, что не смещала ее ни 
на сантиметр. А потом Халм поворачивал, просто поворачивал руль влево или 
вправо. "М20" действительно входил в поворот как по рельсам, не обращая 
внимания на центробежную силу. Обычная легковая машина на такой скорости давно 
бы уже несколько раз перевернулась, а сорвиголова Денни выглядел спокойным, как 
почтальон - и вся эта поездка волновала его не больше, чем почтальона. Для меня 
же весь этот второй круг прошел как бы несинхронно: как пластинка для скорости 
33 об/мин, проигранная на 78-и оборотах.
11:10: Третий, четвертый и пятый круги так же быстры, как и второй, но я их 
воспринял так же спокойно, как и первый. Мне уже были известны точки торможения,
 я привык к ускорению. Теперь "моя пластинка" была в порядке, фильм шел 
синхронно. Запах в кокпите: немного от жары, немного от резины шин, немного 
карболки, и эта смесь держалась даже во встречном потоке воздуха. На прямой 
"Лавант" Денни выжал до полной четвертую передачу, согласно диаграмме скорости 
это соответствует 188 миль/ч или 301 км/ч. В "Меджвике" Денни, как он позже 
сказал, тормозил ни на сантиметр раньше, чем обычно, "твои 76 килограмм я не 
чувствовал потому что нам заправили только 90 литров вместо 280". В 
"Фондуотере" он сбросил 100 оборотов, что, может, стоило 8 км/ч.
По его понятиям, мы, вероятно, просто катались, но как Денни позже сказал, "мы 
ехали на восемь десятых". А если вспомнить, что Стюарт в своих победных 
Гран-при в Ле Кастелле и Сильверстоуне в 1971 году после хаотичных первых 
кругов тоже ехал "только на восемь десятых"…

11:13: восьмиминутный дурман прошел, фильм оборвался, Халм притормозил у боксов.