3, заразив и своего сына. Ронни выучился на автомеханика, но зарабатывал себе 
деньги на гонки мотокросса на машинах с мотором в 50 кубиков, работая на заводе 
лифтов. "Но так как моему отцу мотоциклы не нравились, мы построили вместе 
карт". На своем "Robardi" ("Ro" как Ронни, "b" как Бенгт и "ardi" в честь 
немецкого мотора) Петерсон три раза подряд становился чемпионом страны, в 1966 
году стал чемпионом Европы и третьим в чемпионате мира.


Поскольку призовые никогда не превышали 200 крон, Ронни перешел в Формулу 3. На 
Tecno с мотором Nova он в 1969 году выиграл 15-ть из 21-й гонок, сражаясь 
против Визеля, Шенкена, а вскоре и против Фиттипальди. Из них семь подряд. Но 
вскоре он снова был недоволен: "я уже привык к победам и хуже всего были победы 
без борьбы". Все длинное жаркое лето его сопровождала шведская съемочная группa.
 Телевизионный фильм вызвал у шведов овации, и в конце 1969 года Петерсон был 
выбран спортсменом года.


Но о своей победе Ронни узнал, будучи в госпитале. March доверил ему первую 
готовую машину Формулы 3 - в Монлери. Ослепленный заходящим солнцем Ронни при 
обходе кого-то на круг "проморгал" тюк сена. "Bloody car" перевернулась и 
загорелась. Зажатого и пристегнутого вниз головой Ронни освободили его механики.
 Еще в больнице он подписал трехлетний договор с March, за который он уже начал 
бояться.


Как он его заполучил? Менеджер команды Алан Риз, многолетний партнер Риндта по 
Формуле 2, первым распознал: шведский сорвиголова с таким же заносом и с таким 
же запалом проносится через повороты, как и ранний Риндт. Значит, появился 
новый Йохен? "Для меня это большая честь, если меня сравнивают с Йохеном", - 
признался мне Ронни. В своем еще неуверенном, поющем английском он говорит 
"Йошен", "Яки" вместо Джеки, и "энйин" вместо "энджин" - мотор. Мосли пытается 
его от этого отучить.


А еще он мечтает: "Йохен это мой идол, моя звезда. На Хоккенхаймринге в 1970 
году он промчался мимо меня на прямой и поднял руку, что с ним случалось редко: 
"езжай за мной"… В шикане он даже меня подождал. И внезапно я стал на пять 
секунд быстрее, никогда я еще не учился столь многому за один круг".


И еще одни его слова напоминают мне Риндта: "Я хочу стать чемпионом, это та 
причина, по которой я участвую в гонках". Ронни сказал это так же упрямо, как 
Йохен, почти бесшумно, без слышимых эмоций. С его медленным пульсом, 
бесстрашный в минуты опасности, Бенгт-Ронни действительно кажется вырубленным 
из того дерева, из которого сделаны чемпионы. Его молодое лицо не должно быть 
обманчивым: Ронни в гонках и в частной жизни - это два разных человека.


К томy же у шведа, который тихо говорит и редко смеется, есть природный панцирь 
из скепсиса, который помогает ему сносить постоянную звездную шумиху. "Один час 
раздачи автографов - это ужасно. Но я признаю, что это необходимо", - говорит 
он. Сам читая крайне редко, Ронни ежемесячно пишет колонку в шведском журнале.


У него есть менеджер в Швеции, который организует рекламу джинсов и 
бензоколонок. Иногда Ронни лично наполняет баки автолюбителей. С 1969 года 
"завтрашнего чемпиона" спонсируют шведские производители таблеток от боли в 
горле "Smog" и "Wick". Если в 1969 Ронни еще получал 70 000 шиллингов, то в 
1970 году все-таки уже 100 000, а в этом году уже 500 000 шиллингов, из которых 
он 300 000 добровольно отдал March, чтобы рекламу таблеток наклеили и на машину.



"Я обхожусь фирме больше чем в миллион в год", - размышляет Петерсон, - "так 
как один представитель Smog работает только на меня, дает в шведские газеты 
1500 объявлений в неделю и дает им мой номер телефона - где бы я не гонялся". 
Это - единственное, что мешает во время ужинов с Ронни и до и после Гран-при: 
его постоянно зовут к телефону. Но он помог "Smog" увеличить годовой оборот 
почти вдвое, хотя сам он никогда не простужается.


Кроме гонок Петерсона мало что интересует. Когда его подруга Барбро, блондинка, 
работающая в IBM и уже два с половиной года мотающаяся с Ронни по Европе, 
попыталась уговорить его в единственный свободный от гонок выходной посетить 
английские замки, Ронни до тех пор висел на телефоне с Эймоном и Шенкеном, пока 
те не явились поболтать о машинах. Для переговоров о больших деньгах Петерсону 
не хватает либо жесткости, либо опыта. Но в том, что касается бережливости к 
деньгам, он в большей степени шотландец, чем даже Стюарт.