Гран-при Великобритании, стали проблемы с задними тормозами. Причину мы 
выясняем. У Михаэля сломаны большая и малая берцовые кости правой ноги. В 
настоящий момент ему делают операцию в больнице Норфолка».
Хирурги ввели в ногу 300-миллиметровый штифт. Операция прошла без осложнений.
Спустя два дня Ferrari обнародовала еще один релиз, сообщив, что «было 
проведено полное и оперативное расследование. На данный момент установлено, что 
причиной аварии стала внезапная потеря давления в заднем контуре тормозной 
системы. Это случилось из-за ослабления затяжки ниппеля на левой задней скобе. 
Причина ослабления затяжки ниппеля на данный момент не установлена. Этот 
компонент прошел проверку в ходе субботней вечерней подготовки к гонке, но 
никаких работ с ним не проводилось. Телеметрия не показала никаких проблем ни в 
ходе разминки, ни во время торможений в первой части круга в гонке, Ferrari 
продолжит расследование и постарается выяснить причины отказа».
Шумахера перевезли в Швейцарию, где он начал восстановительный процесс, 
продолжительность которого по некоторым оценкам должна была составить три 
месяца. Вилли Вебер говорил об этом с осторожностью. Спустя четыре дня после 
аварии он сообщил, что «самое главное» для Шумахера «восстановиться полностью, 
правильно залечить травмы. Он не хочет спешить с возвращением, чтобы не 
рисковать осложнениями в более отдаленной перспективе».
Все это вызвало волну пересудов и спекуляций, за которой невозможно было скрыть 
голую правду, стоящую за всей этой историей. Ferrari тщательно выстраивала 
кампанию по поиску наследника Джоди Шектера. В команду был приглашен лучший 
гонщик, которому платили гораздо больше, чем любому его коллеге. У Ferrari уже 
был Степни, человек из тех, о ком говорят, что он успел забыть об этом спорте 
больше, чем многим вообще было известно. Был нанят Жан Тодт, человек с 
блестящим послужным списком, а также прозорливый Росс Браун и Рори Берн — 
специалист столь же высокого уровня, что и все остальные в этом списке. В 
качестве второго номера при Шумахере был нанят Эдди Ирвайн, контракт которого 
жестко ограничивал его задачи. Ирландец не должен был создавать проблем, 
безусловно, соблюдать взятые на себя обязательства и при первой возможности 
зарабатывать очки. И он четко исполнял свою роль. У Шумахера была самая большая 
яхта в бухте Монте-Карло, и никто не ставил под сомнение тот факт, что он ее 
полностью заслужил, потому что не было в современной истории автоспорта другого 
такого гонщика, готового на самопожертвование в течение столь долгого времени.
Во имя пополнения плеяды своих чемпионов, которое приостановилось на Шектере, 
Ferrari вложила в свою программу Ф1 около двух миллиардов долларов в период с 
1979 года. И вот на пустом месте все это летело в тартарары, а к титулу нужно 
было вести парня из ирландского Конлига, графство Доун, который до сих пор 
выиграл Гран-при лишь однажды, в Мельбурне, и только потому, что этого не мог 
сделать Шумахер. Ирвайн, занявший на Гран-при Великобритании второе место, 
уступал лидеру личного зачета Хаккинену всего 8 очков.

Авария Шумахера сделала возможным то, что раньше представлялось не иначе как 
фантастикой. Только вдумайтесь: существовала вероятность того, что уже Шумахеру 
пришлось бы, подчиняясь интересам команды,
помогать Ирвайну завоевывать чемпионский титул!


«К Силверстоуну мы вышли на боевой режим, мы были в форме, в этом нет сомнений,
 — вспоминает Берн. — Мы заметно опережали соперников в Кубке Конструкторов, 
имели крепкие позиции в личном зачете. Ситуация выглядела как очередное 
увлекательнейшее восхождение с McLaren в качестве спарринг-партнера. И тут эта 
ужасная авария — и потеря ключевого игрока команды, ее первого номера, что 
неизбежно должно было отразиться на результатах».

У вас к тому времени уже сложилось ощущение, что это ваш чемпионат?

«О да, мы в этом почти не сомневались. Было такое тихое ощущение: на сей раз мы 
сумеем. Да, мы были в полной уверенности, что сумеем».

А что машина?

«После Имолы мы разобрались в настройках, провели качественную программу 
доводки, и машина смотрелась очень неплохо. Никогда нельзя быть уверенным в 
успехе на сто процентов, тем более что McLaren была в блестящей форме. Ни в 
коем случае нельзя было списывать ее со счетов, считая, что победа у нас в 
кармане. Но мы чувствовали, что соперничество идет абсолютно на равных».

Продолжает Найджел Степни. После Гран-при Италии в сентябре он сказал: «С точки 
зрения показателей Эдди был к Михаэлю ближе всего из гонщиков, выступавших с 
Шумахером, и для нас это был очень важный фактор после аварии. Да, мы шли 
вперед не так мощно, как до этого, да и McLaren наделали кучу ошибок, но от 
этого не застрахован никто».

Степни оценивает ситуацию изнутри: «Возвращаясь к минувшим гонкам, можно 
оценить их результаты с точки зрения реальных показателей. Когда ты выигрываешь,
 это хорошо, это здорово, но оценивать итоги гонок надо исходя из условия,
что могло бы быть, если бы McLaren дошли до финиша
. И что у нас получалось? Две мы должны были выиграть при любом раскладе: 
Канаду и Монте-Карло. Остальные? У нас были проблемы и это нужно принимать в