несколько удивительно, учитывая, что в 1994 году его вес составлял 69 кг. Но 
мало ли что бывает — за 12 месяцев человек запросто может потяжелеть, как любой 
из нас знает по собственному опыту.
В пятницу в первый день квалификации он был шестым и гнал изо всех сил. В одном 
из поворотов Михаэль почувствовал «легкое движение», а в следующий поворот 
машина не захотела поворачивать вообще. Шумахер промахнулся мимо апекса, и 
машина оказалась на траве. Михаэль отреагировал инстинктивно — настолько 
инстинктивно, что даже не понял, как он это сделал: переключился вниз и бросил 
машину в занос, чтобы она ударилась в ограждения из шин боком. Шины от удара 
разметало во все стороны. Потрясенный Шумахер заявил, что не выйдет на старт, 
если не будет выявлена и устранена причина, вызвавшая происшествие. Это было 
сделано, но было немало опасений, что схватка года Шумахер против Хилла 
начнется с неявки Шумахера.
Во второй квалификации Михаэль поехал быстрее, но не настолько, чтобы обойти 
Хилла, завоевавшего в пятницу промежуточный поул. Шумахер лидировал со старта 
до своего первого пит-стопа, который он провел на 18-м круге, уступив первую 
позицию Хиллу, но у того на 30-м круге заклинило коробку, и Дэймон вылетел с 
трассы. После второго пит-стопа Шумахер уступил лидерство Култарду, вернулся на 
первое место, когда Дэвид ушел на дозаправку, и до финиша это положение не 
изменилось. Ничего особенного: очередная победа Шумахера. Не теряя ни минуты, 
он собирался отправиться на побережье перевести дух.
Но перед этим было еще одно взвешивание (выборочное), и весы показали 71.5 кг. 
Это привело к взрыву, правда, не сразу — сначала произошел другой взрыв. В 
течение пяти часов после гонки — Шумахер дожидался на трассе и Култард тоже — 
FIA объявила, что пробы топлива Elf, взятые из баков Benetton и Williams, не 
соответствуют контрольным образцам. Шумахер и Култард были лишены заработанных 
очков, команды это решение опротестовали. Пока Формула 1 переваривала эту 
новость, стали известны результаты взвешивания, вызвавшие естественный вопрос у 
любого знакомого с тайнами диетологии: каким образом Шумахеру удалось так резко 
сбросить вес с 77 кг в четверг до 71.5 в воскресенье? Если бы не эта проверка, 
в протоколы вписали бы цифру 77. Патрик Хед, конструктор Williams, прикинул, 
что 5.5 кг разницы в весе дают выигрыш на дистанции примерно в 14 секунд.
В ехидных предположениях не было отбоя, но Хайнер Бикингер, PR-менеджер 
Шумахера, все их отмел: «Во-первых, перед гонкой в Бразилии у нас была пара 
дней отдыха. Мы отправились в клуб Med, знаменитый отличной французской кухней. 
Он любит поесть и любит хорошую кухню. Вот почему по приезде на трассу он имел 
пару лишних килограммов. Во-вторых, он встал на весы без своего шлема, потому 
что шлем прибыл только во вторник. Правда, это всего лишь несколько сот граммов.
 Выполняя обычную тренировочную программу, он выпил от двух до трех литров воды,
 а литр воды соответствует килограмму веса. Да еще соли, чтобы удержать воду в 
организме и сделать более жидкой кровь. За гонку он обычно теряет от одного до 
двух килограммов веса, а если вы за ней следили, то должны были заметить, что 
его машина вела себя не так хорошо, как Williams или Ferrari, и ему приходилось 
выкладываться больше, чем другим гонщикам».
Шумахер добавил: «Перед взвешиванием я не зашел в туалет». Неужели они всерьез 
надеялись, что многомиллионный мир Больших Призов в это поверит?
Герхард Бергер после Бразилии (третий в гонке с отставанием в круг, но 
объявленный победителем в связи с дисквапификациями) вызвал еще один всплеск 
эмоций, когда одна из британских газет процитировала его высказывание: 
«Жульничество — это жульничество». Бергер уточнил, что на самом деле он сказал 
«закон — это закон», что не одно и то же. Но цитата «жульничество — это 
жульничество» уже побудила Мишеля Бонне, главу службы маркетинга Elf, дать 
острый ответ: «Когда команда заявляет, что ее соперники жульничают, когда такое 
говорит один из ее гонщиков, — я просто в шоке!»
Отдыхая на бразильском курорте Байя, Шумахер отправился понырять на коралловый 
риф в восьми милях от берега. На катере остались его невеста Коринна Бетч и 
менеджер Вилли Вебер, а Михаэль пошел на погружение в компании с инструктором, 
гостиничным менеджером и своим тренером Харри Хокела. Катер снесло течением, и, 
когда Шумахер поднялся наверх, он его не увидел.

«Ощущение было ужасное. Вокруг только довольно высокие волны. Сначала я 
покричал, чтобы мы собрались все вместе, взялись за руки и таким образом 
попытались добраться до катера. Но мы никуда не двигались — это вообще было 
непросто, поскольку волны мотали нас туда-сюда. Я понял, что в одиночку будет 
легче. Открыл ремни, сбросил груз, подумал, что неплохо было бы сбросить и 
баллоны акваланга, но не знал, как это сделать, не потеряв при этом 
спасательный жилет. В общем, так и поплыл, с баллонами. Остальные трое почти 
сдались. Они просто лежали на воде, полагаясь на свои жилеты. Коринна увидела 
меня первой».

Шумахеру пришлось плыть почти час, чтобы спасти себя и своих спутников.
«Впервые в жизни я подумал, что это все, конец, — признался Михаэль, — Впервые 
мне стало страшно, по-настоящему страшно. Когда в Бразилии я попал в аварию 
из-за отказа рулевого, это меня совершенно не испугало. Такое бывает, имеет 
свое объяснение, с этим можно справиться. За рулем гоночной машины я чувствую 
себя комфортно. Там я знаю, что делаю, и ни разу не задумывался о смерти».
Аргентинский Гран-при по различным политическим и экономическим причинам не 
проводился с 1981 года. Квалификацию выиграл Култард, рядом встал Хилл. Шумахер 
разместился во втором ряду, Култард лидировал, но столкнулся с проблемами, 
откатился назад, справился со своими проблемами, подтянулся к Шумахеру,