моего характера, — отвечал Шумахер. — Должен признать, что некоторые события в 
моей жизни усилили это качество. Жизнь в Формуле 1 в этом смысле тоже не прошла 
бесследно».
Еще один контекст, — и он неразрывно связан с первыми двумя, — место, которое 
занимает Шумахер в истории гонок Гран-при и, если брать шире, в истории спорта.
О последнем со всей определенностью говорить трудно, потому что нужно учитывать 
слишком много различных факторов, но мало кто из спортсменов в любом виде 
спорта мог доминировать на протяжении целой декады, а уже тем более на 
протяжении такого срока, как это удалось Шумахеру.
Кого в этом смысле можно было бы упомянуть? Гребец Стив Редгрейв — пять 
олимпийских золотых медалей (1984–2000), Карл Льюис, которого считают лучшим в 
мире атлетом всех времен, чемпион четырех Олимпиад (1984–1996), Джесси Оуэнс, 
завоевавший четыре золотые медали на берлинской Олимпиаде 1936 года в течение 
одной недели. Жокей Билл Шумейкер выиграл 8833 заезда в период с 1949 по 1990 
год; Гордон Ричарде выиграл 4000 заездов в период с 1921 по 1954 год; Лестер 
Пиготт — 5300 гонок с 1948 по 1995 год. Велогонка «Тур де Франс», по всеобщему 
мнению, тяжелейшее испытание в мире, прославила американца Лэнса Армстронга, 
одержавшего семь побед подряд — невероятное достижение!
Можно вспомнить Рода Лейвера, Бьерна Борга и Джона Макинроя, а также Роджера 
Федерера на теннисных кортах. Тайгер Вудс обошел Джека Никлауса по числу побед 
в турнирах «Мастерс» (18). Можно вспомнить знаменитых боксеров Джо Луиса и 
Мохаммеда Али…
А есть еще легендарные футболисты — Пеле, Эйсебио, Яшин, Бест. Пловцы Джим Торп 
и Марк Спитц. Уэйн Гретцки и Владислав Третьяк в хоккее. Джакомо Агостини, Майк 
Хейлвуд и Валентино Росси в мотогонках и так далее. Поклонники любого вида 
спорта с легкостью могут продолжить этот ряд…
Но кто бы ни составлял такие списки, на протяжении ближайших пятидесяти лет они 
должны включать туда и имя Михаэля Шумахера.
Его имя останется в истории гонок Гран-при. Когда Шумахер объявил об окончании 
своей карьеры, многие заметные в мире Ф1 люди пустились в дискуссию о том, 
можно ли считать его лучшим гонщиком всех времен. В эту игру тоже может 
поиграть каждый, и в ней тоже масса вариантов. Единственное, что невозможно 
оспорить, это статистика успехов. Семь чемпионских титулов снимают все вопросы 
еще до того, как вы перейдете к числу побед или заработанных очков.
Джеки Стюарт сказал задолго до ухода Шумахера (в 2004 году): «В мои годы 
автоспорт был очень опасен, а секс — безопасен. За один гоночный уик-энд 
Михаэль Шумахер допускает больше ошибок, чем любой из известных мне 
многократных чемпионов мира. Случаи, когда я вылетал с трассы, можно 
пересчитать по пальцам одной руки, потому что если ты вылетал, то почти 
наверняка во что-нибудь врезался и травмировал себя, не говоря уже о разбитой 
машине».
В этом заключается фундаментальная разница между всем тем, что было до середины 
1980-х, и тем, что происходило после. В прежние времена машины делали более 
хрупкими, чтобы они лучше работали на кочках. Гонщики вели себя по отношению к 
соперникам более корректно — и не только потому, что цена ошибки была слишком 
высока. Они куда осторожнее обращались со своими машинами, потому что уровень 
безопасности на трассах был минимальным, а кое-где, вроде Спа, отсутствовал 
вовсе.
Возьмем случай с Риккардо Палетти. После того как он погиб в Монреале в 1982 
году, гонщики не погибали на трассе до 1986 года, когда в Поль Рикар на тестах 
разбился Элио де Анджелис. После этого смерть обходила Формулу 1 стороной до 
черного уик-энда в Имоле в 1994 году. В промежутке между 1982-м и 1994 годом 
пройдены тысячи кругов, произошло множество аварий, в том числе довольно 
серьезных. Современные технологии оберегают гонщиков от тяжелых травм, а то и 
от травм вообще. Некоторые гонщики, прежде всего Сенна, вели гонки в силовой 
манере. Одна из знаменитых аварий (Япония, 1990 год) произошла из-за того, что 
Айртон, взбешенный несогласием перенести поул-позицию на ту часть трассы, 
откуда ему больше хотелось стартовать, принял обдуманное решение гнать в первый 
поворот во весь опор, а там — будь что будет. До середины 1980-х никому и в 
голову не могло прийти ничего подобного. Это было бы безумием, самоубийством.
Да, по мере того, как автомобили становились безопаснее, нравы в гонках 
становились жестче. Когда Шумахер таранил Хилла в Аделаиде или Вильнёва в 
Хересе, ни он сам, ни его соперники не получили ни царапины. Михаэль на полном 
ходу влетел в ограждения в Силверстоуне — и отделался переломом ноги. 
Покувыркавшись по обочине в Мельбурне, он начал сыпать шуточками по этому 
поводу, едва выбравшись из Ferrari.
Есть еще один момент. Современные машины Формулы 1 настолько надежны, что 
гонщики ведущих команд могут зарабатывать за сезон горы очков. Гоняйся Шумахер 
в 1980-е, его горы были бы намного ниже, потому что машина под ним не раз 
сломалась бы.
Бессмысленно горевать по ушедшим временам. Бессмысленно проводить сравнения 
между гонщиками, представляющими разные поколения. Каждая эпоха в истории 
Формулы 1 имеет свои сложности, и можно сказать, что во времена Шумахера гонки 
Гран-при были сложны по-своему, иначе, чем прежде.
Уже после ухода Шумахера мне довелось поучаствовать в дискуссии с Гэри 
Андерсоном на радио. Я тогда задал вопрос, почему Шумахер позволял себе так 
много. «Ответ прост, — сказал Андерсон, — Это же сверхконкурентные люди, 
ведущие борьбу в экстремальнейших условиях. Иногда они делают ошибки или 
заходят слишком далеко».
Как кто-то сказал о Сенне: иногда хотеть чего-либо можно слишком сильно.