Или:
«Ваша победа в воскресенье была случайностью. С Адамом Улем за рулем 
«серебряной стрелы» вы можете быть уверены...»

[…]

Среди прочих просителей есть также еще один молодой человек. Его зовут Йоханн 
Вольф, он работает в нашем отделе поставок, и ему недавно исполнился 21 год. Из 
своей зарплаты он скопил на 750-й мотоцикл BMW и старательно привлекает к себе 
внимание. Еще на стоя месте, он дает такой газ, что заднее колесо грозит 
обогнать переднее. С особенным удовольствием он проделывает это под моими 
окнами в Унтертюркхайме.
И очень скоро до меня доходят слухи, что он рассказывает в кругу друзей, 
особенно перед девушками: «Мне они должны были дать одну из „серебряных стрел”. 
Тут бы они удивились, что я сделал бы с этим драндулетом...»
Улыбаясь про себя, я решил преподать нахалу урок, который он не скоро забудет. 
Об этом решении мне пришлось потом горько пожалеть...
Гоночная школа постепенно начинает обретать очертания. Я рассылаю приглашения 
на курс обучения молодых гонщиков. Я пишу людям, которые уже показали себя в 
спорте: мотоциклетным чемпионам всех классов, частникам на машинах до 1,5 
литров, успешным гонщикам в классе «туринг» и специалистам на песочных треках.
Кроме того в списке есть еще другие люди: господа с «витамином С» (связями). 
Господа у которых дядя в совете директоров, господа с рекомендательными 
письмами от нацистских шишек. В таких случаях не ответишь так просто «нет» — 
как бы этого иногда не хотелось.
Один из этих господ с «витамином С», однако, мне понравился. Его звали Кристиан 
Каутц, 1913 года рождения, в городе Брюсселе, гражданин Швейцарии. Денег — куры 
не клюют, диплом по истории литературы в Оксфорде, быстр, элегантен, хорошо 
выглядит — ужас всех девичьих пансионатов.

Семья владеет замком на озере Цугер. Отец сидит в совете директоров Deutsche 
Bank. В том же совете директоров сидит маленький штаатсрат
[19]
Георг фон Штраус, которого, между прочим, можно найти еще и в совете директоров 
UFA и Daimler-Benz-AG.

— Господин Нойбауэр, — говорит однажды мне господин фон Штраус, — исполните 
сыну моего друга Каутца самую заветную мечту. Вы ведь знаете, Кристиан так 
хочет стать гонщиком!
— Гммм... этого хотят еще четыре тысячи молодых людей в год!
— Возможно — но Кристиан уже выиграл несколько маленьких гонок. У парня есть 
напористость и талант.
Ну ладно. Я помещаю Кристиана Каутца в список претендентов на участие в школе 
гонщиков.
28 мест заполнены, мы решили взять 30 учеников, так что два места еще свободны. 
И тут на меня что-то нашло. Я выбираю двух кандидатов, о которых ничего не 
известно: Йоханна Вольфа из нашего отдела поставок и Адама Уля и Бёмервальда.
Но Адам Уль не приехал. Вместо него пришло письмо:
— Дорогой господин Нойбауэр, прошу прощения, но ведь у меня еще даже нет 
водительских прав...
К сожалению, я так никогда и не узнал, кем был этот Адам Уль. Хотел ли он 
кому-то импонировать или, может, был просто с причудами.
Но Йоханн Вольф, с горделиво задранным носом, отправился с нами на Нюрбургринг, 
в гоночную школу.
Раннее утро 8 октября 1936 года. Туман рассеялся, бледное солнце высушило 
трассу. Трибуны на стартовой прямой призрачно пусты. Доступ к трассе перекрыт, 
охрана выставлена. Перед боксами стоят три 2,3-литровые машины класса «туринг», 
слегка форсированные, с двухместным кузовом. Максимальная скорость 120 км/ч. 
Для начала этого хватит.
Я собираю своих «учеников».
— Господа, — говорю я, — вы не новички. Почти все из вас опытные гонщики. 
Первое задание — это сущий пустяк для вас: проедете три круга со средней 
скоростью 60 км/ч. Один круг имеет длину 22,8 километров – значит, вам 
понадобится по 22 минуте. Все ясно?
Парни смотрят на меня с лёгким удивлением. Да, первое задание действительно 
кажется очень простым. Я сам могу проехать вокруг Ринга на обычной машине за 17 
минут — без того чтобы особо вспотеть.
Я предусмотрительно добавляю, — И чтобы никто мне не был быстрее, чем за 22 
минуты. Тот, кто приедет раньше времени, может сразу же паковать чемоданы!
Первым рвётся на старт Йоханн Вольф из Штутгарта. В своей «быстрой» гоночной 
шапочке и очках он выглядит так, как будто лично проглотил лошадиную силу.
Вперед! Йоханн Вольф с трудом проехал первые два круга за 28 минут каждый. 
После второго круга я его останавливаю и проверяю шины, чтобы он только не 
расквасил себе нос. В наигранной отеческой заботе я потрепал его по щеке. На 
самом деле, это такой приём, которые я применяю и во время настоящей гонки и с 
великими мастерами. Во время этого «потрепал по щеке» я могу определить, не 
потеет ли гонщик. Тот, кто потеет, боится, а кто боится — подвергает опасности 
себя и других...
Йоханн Вольф не потеет. И все равно – что-то в парне мне не нравится. — Ну, — 
спрашиваю я, — может, Вам хватит?