сильно отличаются, так как у них разные подходы к оценке возникающих в матче 
эпизодов: первый исходит из того, что делал арбитр в течение всего матча, тогда 
как последние сосредоточивают внимание на отдельных эпизодах. Это зависит от 
того, что наблюдатель следит только за арбитром, и поэтому ему легче оценить 
всю работу, проделанную за весь матч. Журналист же должен обращать внимание на 
главные лица, на игроков; арбитр его привлекает в те моменты, когда он вступает 
в какието действия. Оценить эффективность работы арбитра нелегко, особенно 
если следишь за игрой, не прибегая к телевидению; поэтому вполне нормально, что 
очень разные мнения высказываются самими журналистами. В одном и том же матче 
один журналист считает арбитра мастером своего дела, а другой вообще никуда 
негодным, хотя сидели они друг от друга за несколько метров. Думаю, что оценка 
«пять» в табеле журнала никогда никого не «убила». Если в других странах редко 
высказываются какиелибо мнения об арбитрах, за исключением случаев, вызвавших 
шумиху, то в Италии считается нормальным писать и говорить о них, особенно в 
отрицательных выражениях, и, к сожалению, хороший арбитраж освещается в прессе 
гораздо меньше, чем грубая ошибка.
     Я не жалуюсь на критику или отрицательные мнения, я вступаю в игру, а с 
игроками случается всякое; очень важно не придавать этому слишком большего 
значения, чтобы не вывести себя из равновесия; лучше критику использовать в 
качестве стимула для дальнейшего совершенствования. Еще важнее не перейти за 
определенные границы, важнее помнить, что арбитр — это еще и человек со своей 
частной жизнью, заслуживающий уважения, и что к этой жизни нужно относиться 
бережно. Я имею в виду профессиональную деятельность, которой каждый из нас 
занимается, и еще в большей степени свою семью, особенно детей, которые вовсе 
не радуются, читая некоторые комментарии. Поэтому прежде чем использовать 
слишком жесткое определение, чтобы подчеркнуть особенно отрицательное качество, 
стоило бы немного подумать.
     
Я… и телекамера
     
     Когда в 1967 г. Карло Сасси и Эрон Виталетти в течение «Спортивного 
воскресенья» воспроизводили замедленные изображения одного из эпизодов, 
происшедшего в матче, я никогда бы не подумал, что с годами их изобретение 
приобретет такое большое значение.
     В то время матчи транслировались двумя телекамерами (или чуть большим их 
числом), и получаемые изображения почти никогда не давали четкого представления,
 что делал на самом деле арбитр.
     Было показано всего несколько эпизодов, но они имели большое значение. С 
годами в телевидении произошел гигантский скачок, и в настоящее время «глаз» 
телекамер может видеть практически все, что происходит на поле. Если подумать о 
том, что на матчах серии А работает по меньшей мере дюжина телекамер, а на 
более важных турнирах или на Лиге Чемпионов — 1620, то «конкуренция» между 
арбитром и телевидением складывается явно не в пользу арбитра.
     В ходе матча только «слепой» режиссер может не заметить какогото 
интересного изображения, схваченного телекамерой, расположенной в очень удобном 
месте и улавливающей эпизод в другом ракурсе или чтото такое, чего не способен 
заметить арбитр.
     В качестве примера можно привести явные задержки игроков, улавливаемые 
телекамерой в штрафной площадке; нас обычно спрашивают, как это арбитры их не 
видят. При этом, за исключением особых случаев, не указывается, что изображения 
таких случаев получены не в прямой трансляции, а при повторе, это можно 
объяснить так: пока главной камерой воспроизводится вся штрафная площадка в 
целом, другие камеры сосредоточены на паре игроков; в таких случаях легко 
зафиксировать и показать все, что происходит на площадке. К сожалению, у 
арбитра нет такой возможности, его глаза не приспособлены к тому, чтобы 
сфокусировать в один момент несколько изображений. Его глаза улавливают общую 
картину, и только чутье заставляет его быть более внимательным в определенных 
ситуациях «риска», например когда игрок следит за своим противником, а не за 
направлением движения мяча. Мне неприятно говорить об этом, но между арбитром и 
телевидением не должно быть состязания — кто кого, так же как, например, между 
сильным «Феррари» и малолитражкой: можно быть отличным гонщиком и тем не менее 
не уметь пользоваться машиной. Тот, кто управляет «Феррари», должен уметь ей 
пользоваться. Многими предлагается оснастить телевизионными камерами поле, 
подобно тому, как это делается в исключительных случаях в НХЛ и НБА — 
Национальной хоккейной лиге и Национальной баскетбольной ассоциации. Оставив в 
стороне существенные различия между этими видами спорта и футболом, хотелось бы 
подчеркнуть, что введение телевидения предусматривается только при чрезвычайных 
ситуациях. Например, в НБА телевидение используется в случае бросков, сделанных 
по истечении времени, чтобы засечь показания хронометра и положение мяча по 
отношению к рукам игрока, бросившего мяч: речь идет о сотых долях секунды, 
совершенно не заметных для глаза.
     Но оставим эти рассуждения. К счастью, я арбитр, и, следовательно, не мое 
дело решать, будет ли использована помощь телевизионных средств или нет. Тем не 
менее на двух моментах следовало бы остановиться. Первый момент: совершенно 
неверно, что арбитр является противником видеоповторов, поскольку они 
способствует «потере влияния» арбитром. Что меньше всего интересует арбитра на 
поле, так это влияние; во всяком случае, пользуясь видеоповтором, последнее 
решение арбитр все равно оставляет за собой. Второй момент: я нахожу 
справедливым подчеркнуть красоту спорта, когда на мелких периферийных стадионах 
играют по тем же правилам, что и на крупных стадионах.