Вообще-то мы не та команда, чтобы важничать и заноситься, а наши игроки не 
стремятся утереть кому-то нос и издеваться над противником разными трюками и 
финтами. Но тут мы продолжали перепасовывать мяч друг другу и, пока это шло у 
нас удачно, противники не могли даже притронуться к нему. Однако в наших 
действиях сквозило отнюдь только стремление спокойно доиграть оставшееся время. 
Мы чувствовали себя так, словно хотели разгрома Германии со счетом, как минимум,
 10:1.
Главный арбитр встречи, Пьерлуиджи Коллина, дал заключительный свисток об 
окончании матча и тут же подошел и попросил у меня футболку. Этот человек, надо 
думать, понимал, что только что стал частицей творившейся на его глазах 
футбольной истории. Поскольку я считаю его лучшим из действующих ныне судей, то 
был по-настоящему рад его просьбе. В конце концов, сегодня совсем не многие из 
присутствовавших на поле немцев были в настроении обмениться футболками. И мне 
показалось, что Коллина испытал восторг, когда взамен я попросил его рубашку. А 
потом мне хотелось только одного — поскорее подойти к английским болельщикам. 
Тысячи наших фанов приехали в Мюнхен, и во второй половине матча стадион звучал 
так, словно мы играли дома. Шум стоял фантастический. Я всегда говорил, что 
английские болельщики — лучшие в мире. Отбросьте, разумеется, в сторону 
крошечный процент идиотов. Но наши болельщики путешествуют с нами повсюду и 
оказывают нам просто удивительную поддержку. Уверен, что каждый английский 
болельщик, сидевший на Олимпийском стадионе Мюнхена, мог бы рассказать кучу 
истории об ужасных поездках в никуда, которые он предпринимал в прошлом, и о 
своем разочаровании никудышными действиями сборной Англии. Каждый из них знал и 
понимал, как себя чувствуют, проиграв соперникам вроде Германии или Аргентины. 
И такие болельщики заслужили 5:1 на Олимпийском стадионе в такой же мере, как и 
мы. Уверен, что для них, как и для наших футболистов, тот вечер был одним из 
лучших в их жизни.
Снова оказавшись в помещении, я обнаружил, что едва могу говорить. В горле 
першило так, будто меня силком заставили выкурить подряд двадцать сигар. Я знал,
 что во время игры много говорил и кричал. Но примкнул ли я в конце еще и к 
хору англичан которые до этого пели и вопили чуть ли не весь второй таим? Не 
помню. В общем, горло побаливало, но зато атмосфера в той раздевалке царила 
замечательная. Мы были столь горды и столь счастливы, что невзирая на усталость 
играючи даже не пробежали, а пропрыгали и проскакали вокруг поля, приветствуя 
зрителей, и теперь на душе у нас было спокойно. Одни игроки получали свою 
порцию массажа, другие смывали усталость под душем, а остальные, как и я, 
просто сидели развалясь, на своих местах, медленно стягивая с себя форму, 
потягивая воду из бутылок и наслаждаясь моментом.
И хотя Свен ничего на сей счет не говорил, мне думается, что каждый игрок 
сборной Англии уже начал думать о следующей игре, предстоявшей через четыре дня,
 — против Албании. Те, кто сам не участвовал в предыдущем матче с албанцами, 
слышал о нем буквально все от Гэри Невилла и ему подобных говорунов. И хотя 
случившееся только что было чем-то невероятным, этот феноменальный успех ничего 
бы не означал, если мы не сможем победить албанцев в следующую среду у себя на 
«Сент-Джеймс Парк». И как болельщик, и как игрок ты живешь в футболе именно 
ради таких вот вечеров, когда на табло все еще продолжает гореть: Германия — 1, 
Англия — 5. Тем не менее, прокручивая в голове самые разные матчи и помещая на 
одну чашу весов исторические достижения и славу, нельзя забывать и о второй 
чаше, где пылится нечто противоположное, или, хуже того. Победа всегда означает 
одно и то же, любая победа. Как говорит м-р Эрикссон, это очередные три очка, 
полученные командой.
Я сидел, прислонившись к стене, и возвращался мыслями на «Уэмбли», в тот 
неимоверно сырой субботний день, когда мы встречались с теми же немцами менее 
года назад. И вспомнил Кевина Кигана, который в раздевалке после нашего 
печального проигрыша 0:1 говорил нам, что провел сборную Англии настолько 
далеко, как только мог. Вспомнил и множество наших болельщиков, заранее 
списывавших по статье «убытки» такое приключение, как участие в финальной 
стадии чемпионата Мира — даже прежде, чем толком началась отборочная стадия. В 
глубине души, в самой ее сердцевине я не забыл, что и тогда меня тянуло 
высказать свое несогласие с этими торговцами отвратительными предсказаниями, 
сулившими нам гибель или иной боковой исход. Тогдашнее поражение в матче с 
Германией было ударом судьбы. Мною лично (и всей командой Англии, как я тогда 
думал) этот проигрыш вкупе с утратой Кевина воспринимались как конец света. 
Теперь, одиннадцать месяцев спустя, мы были на грани того, чтобы, разгромив 
наших старых соперников, обойти их в гонке за первое место в отборочной группе.
Кто знает, что могло бы случиться, решись тогда Кении продолжить свое 
пребывание у руля сборной? Лично я верю в него как тренера и администратора. 
Только посмотрите, чего он достиг в «Манчестер Сити» за последние несколько лет.
 И я питаю безграничное уважение к нему как человеку. Тем не менее, иногда 
смена караула происходит не потому, что кто-либо этого хочет, а оттого, что так 
уж должно случиться. Мне очень нравилось играть за Англию при Кевине. Год 
спустя я оказался капитаном сборной моей страны под руководством Свена-Горана 
Эрикссона. Новый старший тренер помог новому поколению игроков английской 
дружины преодолеть трудности и дал нам шанс расти и развиваться, как команде. 
Трудно найти двух тренеров, которые больше различались бы в своем подходе к 
отдельным игрокам, чем Свен и Алекс Фергюсон. Тем не менее, тот путь, который 
они прошли в попытке выстроить преуспевающие команды, оказался совершенно 
одинаковым. И если говорить о сборной Англии, ее выступление и потрясающая 
результативность, продемонстрированные в Мюнхене, оказались именно тем, что 
должны были увидеть все окружающие, в том числе и оппоненты Свена, дабы