этой важнейшей игры, я, укутанный во все это барахло, чувствовал себя связанным.
 Но это был не тот момент, чтобы передумывать или, тем более, переодеваться.
Мы начали с центра и почти сразу пропустили гол. В команде Германии блеснул 
забивший его Карстен Янкер. Мне даже не хватило времени на то, чтобы перестать 
волноваться по поводу своего самочувствия. Беспокоила меня вовсе не травма, а 
эти злосчастные шорты. Тем более что пах мог разболеться в любом случае. Я 
подбежал к боковой линии и сбросил их. Одна из газет поместила потом на 
следующий день фотографию, где я снимаю эти штаны под нашим навесом для 
запасных, и снабдила ее забавным заголовком о капитане сборной Англии, который 
поменял всю игру, сменив свои шорты. Избавившись от них, я действительно 
почувствовал себя совсем другим человеком, и все для меня переменилось — мне 
сразу же стало лучше, свободнее и я смог легче двигаться. И до самого конца 
встречи у меня даже мысли не возникло по поводу травмы.
Обычно пропущенный гол, да еще такой быстрый, — это худшее, что может случиться.
 Дайте Германии на старте выйти вперед — и будьте готовы к тому что немцы 
организуют прочные защитные редуты будут стараться держать мяч и попробуют 
поймать вас на скоростной контратаке. Именно это ведь и произошло на «Уэмбли», 
не так ли? Но здесь, на Олимпийском стадионе, нас вообще не беспокоили такие 
мысли. Никто не запаниковал, никто не погрузился в лирические размышления. 
Настрой был таким же, как у «Юнайтед» на «Стадио дель Альпи» в тот вечер, когда 
мы проигрывали «Ювентусу» 0:2, но смогли сравнять счет, а потом и победить, 
выйдя тем самым в финал европейского кубка чемпионов. Майкл Оуэн был 
действительно на боевом взводе. Он вроде бы держал себя в руках, но еще перед 
начальным ударом по мячу я заметил огонь в его глазах. Теперь, когда мы 
отставали в счете он кричал любому, кто был в пределах слышимости:
— Давай-давай, вперед! Мы можем выиграть! Можем обыграть их!
И все мы знали, что он прав. Пять минут спустя Майкл сравнял счет, забив 
красивый гол — первый из своего хет-трика, — но мы не собирались 
останавливаться на этом и ни на секунду не оглядывались назад. Мы были уверены 
в себе. Думаю, что немцы уловили это, и нервишки у них начали пошаливать. Для 
Оливера Кана, одного из лучших вратарей в мире, этот вечер стал едва ли не 
худшим в его карьере. А сама эта встреча превратилась в одну из тех редких игр, 
в которых тебе удается все, что ты только захочешь. Гол Стивена Джерарда, 
забитый в самом конце первой половины, был результатом превосходного удара. Он 
вколотил мяч с двадцати с лишним ярдов — свой первый гол в сборной Англии. Еще 
лучше было то, что мяч влетел сетку противника в идеальное для нас время. Если 
напряженном матче удается захватить лидерство под самым перерывом, это дает 
команде, забившей гол, реальное преимущество в психологическом отношении. Из-за 
травмы Стиви пропустил много отборочных встреч, но целиком восполнил упущенное 
в тот вечер в Мюнхене. Когда этот парень присутствует в составе, мы гораздо 
лучше сбалансированы. Он еще молод, но чем-то похож на Роя Кина или Патрика 
Виеру — всегда готов жестко отобрать мяч и способен отбегать весь день; он 
умеет дать пас и забивает голы. Действуя в качестве полузащитника, он 
показывает в средней линии полноценную игру, и нет никакой случайности в том, 
что Англия редко проигрывает, когда в числе одиннадцати основных игроков на 
поле выходит Стивен Джерард.
Не знаю, как другие ребята, но я в перерыве между таймами нервничал больше, чем 
перед началом игры. Помню, как я ввалился в раздевалку при счете 2:1 в нашу 
пользу и не мог решить, как мы должны действовать в течение последующих 45 
минут. После первого тайма Свен всегда разрешает каждому из футболистов пяток 
минут передохнуть: присесть, расшнуровать свои бутсы, чего-то глотнуть — словом,
 сделать то, что парень сам считает нужным. Между игроками немедленно пошли 
разговоры, и со всех сторон только и слышалось:
— Так что же нам делать? Стоять насмерть и удерживать 2:1? Или же наседать в 
расчете на еще один гол, который их добьет?
Думается, все мы понимали, что нам не следует ничего менять. Именно это сказал 
нам и Свен. А на поле нам удалось забить еще несколько мячей, хотя в то же 
время мы могли доверять своей защите, которая надежно обороняла подступы к 
нашим воротам. Второй тайм оказался из тех, который могут привидеться только в 
прекрасном сне.
Майкл забил свой второй гол спустя всего несколько минут после возобновления 
игры. А затем и третий. После этого еще и Скоулзи четко выкатил мяч вразрез на 
ход Эмилю Хески, который тоже не промахнулся. Помню, когда удар Эмиля достиг 
цели, я повернулся, чтобы посмотреть, как реагируют на это сидящие на нашей 
скамейке. А происходило под козырьком нашего навеса то же самое, что уже 
несколько минут продолжалось на трибуне с английскими болельщиками, а также, 
осмелюсь предположить, и перед телевизорами у нас дома, в Англии. Запасные и 
тренерский персонал сжимали друг друга в объятьях, и можно было прочитать по их 
губам:
— Пять-один! Против Германии! В Германии! Это невероятно!
А ведь еще оставалось двадцать минут. Двадцать минут на футбольных небесах. У 
меня были несколько странные ощущения — я, правда, участвовал в комбинации, 
которая привела к пятому голу, а также проделывал всю ту работу, которую мне 
полагалось делать по ходу игры. Но я не внес того вклада в решающие моменты 
игры, как это иногда бывало в других моих выступлениях за сборную Англии. Я 
играл, но меня не покидало такое чувство, словно я имею в то же время 
поразительную возможность наблюдать за всеми событиями как бы со стороны. Я был 
частью происходящего на поле, но наряду с этим еще и восхищался тем, что творят 
эти парни, играющие рядом со мной. Единственное, что нам сейчас требовалось, 
это держать мяч. Чем мы и занимались, доводя тем самым немцев до бешенства.