девятнадцать. Ники Батт и Гэри Невилл уже выходили на игры за основу, причем 
довольно регулярно. Меня тоже привлекали в первую команду, но я прогрессировал 
не так быстро, как они. Неужто «Юнайтед» решил, что я не смогу стать достаточно 
сильным и попасть в первый состав? Может, это предложение — всего лишь способ 
отмахнуться или даже отделаться от меня? Я не мог выбросить эту мысль из своей 
головы: «Они не оценивают меня высоко. Они хотят избавиться от меня».
Возможно, такая реакция была с моей стороны чрезмерной, но именно так я себя 
тогда чувствовал. Конечно, первым человеком, с которым я поговорил по этому 
поводу, был Эрик Харрисон, и в результате беседы, которая у нас состоялась, шеф 
опять призвал меня к себе, чтобы подробнее объяснить ситуацию:
— Речь идет лишь о том, чтобы ты получил опыт игры в основном составе, — пусть 
даже в другой команде и в другой лиге.
Я был доволен возможностью поговорить с ним, поскольку это означало, что я 
отправляюсь в Престон, будучи в совершенно ином, надлежащем настроении. Я 
вполне мог бы оставаться в Манчестере и тренироваться здесь, а на стадион 
«Дипдейл», в свое временное прибежище, ездить только для участия в играх. 
Однако раз теперь я знал, что «Юнайтед» видит во мне какие-то качества и 
рассчитывает на мой рост и развитие в качестве именно своего игрока, то решил 
на этот месяц отправиться в Престон насовсем и жить там безвыездно. Уж если я 
намерен выступать там, то должен делать это, как положено.
Когда я впервые выходил на их тренировочное поле, то изрядно нервничал. Я 
шагнул в раздевалку, все престонские игроки сидели там с таким видом, словно 
они специально ждали меня. Не знаю, на самом ли деле они так думали или же это 
всего лишь продукт моего воображения. Стало быть, вот он, этот классный малый 
из «Юнайтед», да к тому же он еще и кокни. В любом случае, это было 
действительно нескладное утро. Престонцы выступали в третьем дивизионе. Это был 
мир, весьма далекий от той жизни, к которой я привык в своем клубе, где о тебе 
заботились обо всем и где все было только самым лучшим. В конце первой 
тренировки я, перед тем как принять душ, небрежно швырнул свою форму в угол 
раздевалки.
— Только не на пол. Отнеси ее домой и выстирай к завтрашнему дню, — услышал я.
Но не это беспокоило меня. Я просто не был готов к тому, как все делается на 
«Дипдейле». Здешний старший тренер, Гэри Питере, не тратил ни минуты времени на 
такие пустяки, как знакомство. В самый первый день он собрал вместе всех 
игроков и меня, построил нас в кружок:
— Вот — Дэвид Бекхэм. Он пришел к нам на месяц из «Манчестер Юнайтед». Играть 
он умеет. Он возьмет на себя все штрафные удары и все угловые, а сие означает, 
что ты и ты не будете этим заниматься.
Он показал пальцем на парней, которые, видимо, выполняли здесь обычно все 
стандартные положения, и даже не стал дожидаться от них ответа. Что за бравое 
начало! Оно наверняка должно было вызвать раздражение по крайней мере у 
некоторых из остальных игроков. Во всяком случае, у меня такое чувство возникло.
 Словом, мы взяли совместный старт немного не так, как я рассчитывал, но по 
мере того как мы работали вместе и узнавали друг друга, мои отношения со всеми 
парнями из Престона стали просто прекрасными. За тот месяц, пока я там был, мы 
успели провести сообща несколько вечеров за пределами стадиона. По-настоящему 
важным было то обстоятельство, что я не просто приезжал сюда для участия в 
играх. Они знали, что я принял решение находиться в Престоне все время, на 
которое меня арендовали.
Среди игроков заметно выделялся Дэвид Мойес, который теперь является старшим 
тренером «Эвертона». Он был опорным центральным полузащитником — из тех игроков,
 кто готов к отбору любого возможного мяча, а в некоторых случаях — и 
невозможного тоже. Он кричал на всех партнеров, то и дело понукая их, и 
вкладывал всю страсть в то, чтобы одерживать победу в каждой игре. Понятно, что 
именно этот парень был капитаном клуба, и он с самого начала много разговаривал 
со мной, вовлекая меня во все дела команды. И это была никакая не простая 
случайность: уже тогда можно было сразу сказать, что Дэвид собирался стать 
старшим тренером. Он с ходу разобрался, что я собой представляю, и понял: я 
буду вести себя тихо, заниматься своим делом, никуда не соваться и говорить 
только тогда, когда это действительно необходимо. Кроме того, он прилагал 
немало усилий, чтобы ввести меня в коллектив, а также заботился обо мне, и я 
высоко ценил и ценю все это.
Впрочем, Гэри Питере, старший тренер, тоже относился ко мне великолепно. Этому, 
вероятно, способствовало и то обстоятельство, что он, как и я, был из Лондона. 
Он ясно дал мне понять, чего требует от меня, и вселил в меня уверенность, что 
я смогу сделать это. Судя по всему, мой временный наставник действительно верил 
в меня. Он, должно быть, наблюдал за моими выступлениями за дубль «Юнайтед», а 
позже я узнал, что попросил он взять меня в аренду почти шутя, совершенно не 
надеясь на согласие моего клуба. И не мог поверить услышанному, когда наш 
отец-командир ответил ему «да». Мне известно, что Престон даже предлагал 
приобрести меня после окончания срока аренды, но в действительности Гэри 
отчетливо понимал, что больше удача им уже не улыбнется.
Все это произошло очень быстро. Я тренировался с ними в понедельник, а затем 
Гэри поставил меня на среду в дублирующий состав, что показалось мне весьма 
странным. Престонцы играли в центральной лиге, подобно дублю «Юнайтед», и 
поначалу ситуация выглядела так, что для меня наставали трудные времена. Но как 
только ты выходишь на газон и начинаешь играть, то забываешь обо всем этом. Я 
действовал хорошо, сделал голевую передачу и сам забил. Поэтому, когда подошла 
суббота, я был включен в состав первой команды, которой предстояло на 
«Дипдейле» выступить против «Донкастера».