должен был перекусить перед матчем; был даже подан именинный пирог в мою честь.
Не скажу, чтобы мне сильно понравилась еда или вообще хотелось взять что-либо в 
рот. В 17.30, после игры, мы подошли к кабинету м-ра Фергюсона. Он был там с 
Форестом Кершоу, который отвечал в клубе за работу с молодежью. Малкольм Фиджен 
тоже присутствовал там. Все выглядело достаточно просто. «Юнайтед» хотел, чтобы 
я подписал с клубом контракт, и шеф изложил конкретное предложение:
— Мы бы хотели дать тебе два, два и еще два. Я посмотрел на папу, который был 
словно в другом мире. Он ждал этого момента с еще большим нетерпением, чем я. 
Тем не менее, я сразу сообразил, что он не уловил сути слов, которые секунду 
назад произнес Алекс. Но я-то все понял и знал: только что я услышал именно те 
слова, которые мечтал услышать. Ведь два, два и еще раз два как раз равнялись 
тем шести годам, которые мне предложили на «Уайт Харт Лейн». И теперь мне уже 
не нужно было дожидаться никаких подробностей и уточнений.
— Я хочу подписать.
И тут возникла та самая ручка. Сколько времени потребовалось на все это? 
Минута? Не имело значения. Я был готов. Ведь я ждал возможности произнести эти 
слова по меньшей мере десять лет.



3. Из дому домой


«Да, ты подписал контракт с «Манч Юнайтед», но пока что ты еще ничего не 
сделал».

«Ты ведь знаешь, я — человек «Манч Юнайтед», но я совсем не хочу, чтобы данный 
факт оказал на тебя какое-то давление. Если ты решишь подписать контракт с 
кем-либо другим, я не буду расстроен».
Отец всегда ясно давал понять, какой позиции он придерживается. Конечно, я 
всегда знал, что в конце этого своего высказывания он говорил неправду. Поэтому 
день, когда я подписал все бумаги на «Олд Траффорд», был настолько же 
потрясающим для него, как и для меня. К моменту нашего ухода из кабинета 
Фергюсона мама была вся в слезах. Она была счастлива за меня, но знала, что это 
подразумевало следующее: достаточно скоро мне предстоит уехать из дому. Она 
вложила так много любви и так много труда в ребенка, который до безумия обожал 
футбол; и вот настал момент, когда мы все сделали большой шаг к нашей общей 
судьбе. И это был момент, после которого она должна была привыкать к мысли о 
том, что ее мальчик отправится на север и начнет там футбольную карьеру.
Она изрядно поплакала за те несколько месяцев, что прошли после подписания 
контракта до начала моих тренировочных занятий в молодежной группе «Юнайтед». 
Но я знал, что глубоко в душе она в такой же мере гордилась мной, как и папа. 
Для меня всегда очень многое значило не подводить своих родителей и не огорчать 
их. И хотя они никогда даже не намекнули мне, что я должен чувствовать себя 
благодарным за поддержку, которую они неизменно оказывали мне, но и без этого я 
знал, что сделаю все возможное, лишь бы добиться, чтобы они во мне не 
разочаровались. Я думал об этом примерно так: если я подведу их, это будет 
означать, что я подведу и себя тоже. Причем я никогда не стремился каким-то 
образом оправдать их ожидания. Просто ожидания своих родителей по поводу себя я 
сделал отправной точкой того, чего я сам ожидал. Даже теперь, когда моя карьера 
и собственная семья как бы подразумевают, что я уже не должен смотреть на жизнь 
их глазами, мне думается, что я все еще сужу о многом, и в том числе о себе 
самом, по тем стандартам, которые перенял от родителей.
Что могло быть более захватывающим, чем тот знаменательный день? Мы все 
обмениваемся рукопожатиями, и я стою в спортивной куртке и клубном галстуке, 
эдакий игрок «Юнайтед» или, по крайней мере, парень из Чингфорда, который 
только что сделал первый шаг на пути к превращению в игрока «Юнайтед». В 
коридоре мы с папой встретились с капитаном «Юнайтед», Брайаном Робсоном. К 
тому моменту мы провели множество часов перед телевизором, внимательно 
просматривая целые видеофильмы и отдельные сюжеты, где действовал этот 
необыкновенный человек, наш абсолютный и непревзойденный герой на все времена. 
Отец стремился выковать во мне качества, присущие именно ему: храбрость, 
чувство долга, энергию, широту видения и способность вдохновлять окружающих его 
игроков.
Я уже встречался с Брайаном прежде, но на сей раз шеф представил меня ему в 
качестве последнего приобретения «Юнайтед»: — Прими мои поздравления, Дэвид. Ты 
сам разберешься, что к чему, но я бы сказал так: ты не мог бы выбрать лучший 
клуб.
Вообще не помню, как мы добирались назад, в Лондон. Но по крайней мере папа не 
забыл, что мы ехали по плотно загруженной автостраде. А я в тот вечер был не в 
состоянии думать ни о чем другом, кроме случившегося, да мне и не хотелось 
этого. Ведь я только что пережил самый счастливый день в своей жизни.
Хотя я произвел у себя в голове операцию сложения и получил именно тот ответ, 
который хотел, на самом деле тот мой первый контракт, заключенный на «Олд 
Траффорде», фактически был рассчитан не на шесть дет, а на четыре. 
Действовавшие тогда инструкции так или иначе не позволяли устанавливать 
полностью профессиональные условия для мальчика, который подписывает бланки и 
формуляры, рассчитанные на школьника: в конце концов, мне было всего только 
тринадцать лет, и очень многое могло измениться, прежде чем я достигну 
восемнадцатилетнего возраста. Цель этих официальных правил состояла в том,