слушать его. Думаю, что и м-р Мандела был бы рад побыть с нами подольше. Тем не 
менее, время подгоняло, и нам предстояло вернуться назад, в Дурбан. К тому 
времени, когда мы ковыляли из автобуса обратно в гостиницу, начал ощущаться 
недостаток сна — мы ведь встали на рассвете. Такой день мог только присниться: 
встреча с Нельсоном Манделой — неужели такое действительно произошло сегодня со 
мной? Я должен был позвонить Виктории и рассказать ей о беседе с ним — только 
тогда я смогу действительно поверить, что это было на самом деле.
Что бы с нами ни случалось, мы всегда связывались между собой. Поскольку у нас 
с Викторией были собственные карьеры, которые надолго уводили нас из дома, 
большую роль в наших взаимоотношениях на протяжении многих лет играл телефон. 
Когда мы только начинали узнавать друг друга, она путешествовала по всему миру 
со «Спайс Герлз». По совету своего менеджера и исходя из налоговых соображений, 
девушки даже провели однажды вдали от Англии целый год. Все это резко 
ограничивало время, которое мы могли реально проводить вместе. Иногда я думаю, 
что только благодаря телефону мы сумели хорошо узнать друг друга. Я после 
тренировки торчал в Манчестере, а Виктория сидела в гостинице где-нибудь в 
Штатах, готовясь выйти вечером на сцену перед тридцатитысячной аудиторией. Мне 
не составит труда вспомнить такие дни, когда мы иногда проводили с телефонной 
трубкой в руках по пять часов подряд. Больше всего узнаёшь о человеке, которого 
любишь и, в конечном счете, строишь с ним семью, в первые недели и месяцы после 
знакомства. Именно тогда ты разбираешься во всей его истории с биографией, 
выясняешь все те детали, которые должен внести в клеточки большой таблицы, 
разлинеенной в твоем мозгу, и заполнить ее. Мы с Викторией изучали друг друга 
издалека. С тех пор это, разумеется, продолжается. Мы поженились, у нас 
появились дети, но нам все равно приходилось расставаться, порой на многие 
недели. Мы и теперь продолжаем все это время говорить, но уже по-другому. Для 
начала, мы не возражаем против мелких технологических усовершенствований; 
скажем, все то время, пока я отсутствовал, находясь в Японии на чемпионате мира,
 пришлось изрядно поработать видеофонам. И нынче, понятное дело, наши беседы — 
это уже не воркование двух беззаботных людей, двух влюбленных, парня и девушки. 
Кто бы из нас ни оставался дома, у него всегда хватает хлопот с Бруклином и 
Ромео. Мы всегда пользовались огромной поддержкой наших родителей, которые 
много заботились о мальчиках и присматривали за ними. Но сидела ли дома 
Виктория или я, все равно оставшемуся на хозяйстве приходилось следить за 
временем, когда дети должны поесть, принять ванну, лечь спать или отправиться в 
школу. Мы стали теперь говорить по телефону чаще, но не так подолгу. Всегда 
возникает потребность что-либо сделать для мальчиков, а это означает: «Я 
перезвоню тебе через минутку».
Думаю, нам и здесь повезло: и Виктории, и мне столь же удобно вести разговор по 
телефону, как и лицом к лицу. Мне крайне неприятно находиться вдали от нее и от 
мальчиков, но благодаря телефону перенести эту разлуку намного легче, поскольку,
 когда мы на линии, между нами устанавливается такой непосредственный контакт, 
что я чувствую дыхание Виктории и ощущаю тесную связь между нами, даже если 
нашим словам приходится преодолевать континенты. Мы настолько близки и едины, 
что одного телефонного общения хватает, чтобы поддерживать меня на хорошем ходу,
 пока я не попаду домой. Жизнь становится иногда настолько интенсивной и 
преподносит такие причудливые сюрпризы, что если бы я не мог в любой момент 
позвонить одному чудесному человеку, который все понимает, то не уверен, как 
обстояли бы дела с моей головой дома, когда я бы туда, наконец, добрался. Пять 
минут контакта с Викторией по телефону порой могут помочь мне вникнуть в то, 
что происходит со мной на моем конце линии, разобраться в самой сложной 
проблеме и пережить любой кризис. Доверие и любовь, которые обеспечивают такую 
взаимопомощь, одинаковы в любом браке. Однако у большинства людей подобные 
беседы могут вестись всего лишь через пространство обеденного стола, когда оба 
супруга приходят с работы. Если же мне нужно поговорить с Викторией, я часто 
должен сперва узнать, каков международный телефонный код того города, где она 
находится.
Конечно, при той насыщенной жизни, которую мы ведем, важно то, что мы с 
Викторией сидим в одной лодке и гребем в одном направлении. Нам обоим известно, 
каково оно приходится, если хочешь достичь успеха в том, чему мы посвятили свою 
жизнь. Мы знаем (отчасти и потому, что являемся парой), чем сопровождаются 
определенный уровень известности и невероятное внимание со стороны публики. Нам 
повезло иметь вокруг себя прекрасных людей — родственников и профессиональных 
консультантов, которые снимают с нас часть напряжения, а также помогают 
находить верный способ поведения. Но в конечном итоге все сводится к тому, что 
есть я и есть моя жена. Время от времени, причем довольно часто, нам приходится,
 как говорится, сесть рядком и поговорить ладком (а иногда и не очень ладком) 
насчет происходящего с нами и вокруг нас: «Что происходит? Что ждет нас за 
углом?»
Ведутся ли такие беседы по телефону или лицом к лицу — важно, что они ведутся. 
Жизнь иногда становится просто сумасшедшей. Мы видим разное и всякое, нас 
просят сделать какие-то немыслимые вещи, нам приходится вплотную сталкиваться с 
такими проблемами, о которых мы и не подозревали всего несколько лет назад. По 
правде говоря, мы получаем удовольствие от непредсказуемости всего 
происходящего, причем Виктория даже в большей степени, нежели я. Всегда впереди 
маячит что-то новенькое. Важно стараться держать события под контролем, по 
возможности направлять их себе на пользу, но время от времени — идет ли речь о 
приглашении от какой-то студии в Штатах или о нежданном-негаданном переходе в 
новый клуб совсем в другой стране — разные жизненные ситуации начинают, похоже, 
жить своей жизнью.