Берлускони по всей Италии, сделали из него надежного и одного из самых ценных 
сотрудников, к которому прислушивался сам шеф. Так что и в области футбола он 
стал его правой рукой. Берлускони обсуждал с ним новые инициативы, отдавая 
должное его мнению в вопросах любого уровня. Более того, когда Берлускони 
целиком посвятил себя политике, его власть в «Милане» перешла в руки Галлиани в 
качестве вице-президента и члена правления, а почести и ответственность как 
первого человека в клубе соответственно возросли. Поэтому, более чем 
естественно прозвучали его слова 20 января 2001 года, когда между группировками 
тифози повеяло разногласиями в отношении взглядов на место «Милана» на 
футбольном рынке. Бывший «человек-антенна», озабоченный судьбами клуба и 
Берлускони, сказал: «20 февраля 1986 года, когда мы тут появились, мяснику не 
платили уже три года, также и булочнику и многим другим поставщикам команды. С 
тех пор „Милан“ выиграл 6 чемпионатов страны, взял 3 Кубка чемпионов и многое 
другое»…

Галлиани никогда не выходил из себя, его лысина редко покрывалась потом, улыбка 
почти не покидала лица, ирония, что в определенных обстоятельствах так и 
сквозила в его словах, вызывала чувство симпатии даже в пародиях Тео Теоколи 
(знаменитый итальянский комик – 
прим. ред.) в его телерубрике «Те самые футболисты». Он простодушно объяснял, 
что у него и в мыслях не было когда-нибудь попасть в высшее общество. «Я не 
хочу быть президентом „Милана“. Этой должности я не заслужил, она по праву 
принадлежит только Сильвио Берлускони». С большой охотой допускал, что если бы 
его спросили, какая игра произвела на него неотразимое впечатление, то назвал 
бы финал Кубка чемпионов 1988 года между «Миланом» и «Стяуа» (Бухарест), 
выигранный итальянцами с разгромным счетом 4:0. Мотив прост: то был первый 
большой трофей нового «Милана», а первое всегда незабываемо. В тот день, когда 
Адриано Галлиани, возможно, начнет писать свою книгу о первом пятнадцатилетии 
общения с «Дьяволом» мы увидим и футбольный рынок в новом для нас разрезе. 
Очевидно, он ответит на многие наши «почему». К примеру, почему тот же «Милан» 
не стал удерживать у себя молодых и очень талантливых голландцев Давидса и 
Клюйверта или француза Виейру, расскажет, что почти готов был надеть на Фигу 
(ни больше, ни меньше!) красно-черную футболку, но когда прилетел в Барселону 
для подписания контракта, португалец пришел в гостиницу, чтобы сказать, что 
передумал. А что уж говорить о феноменальном ван Бастене? И разве он не 
расскажет нам о втором шедевральном приобретении конца тысячелетия – Андрее 
Шевченко, о блестящей блицоперации дуэта Брайда – Галлиани, проведенной с 
благословения Сильвио Берлускони?

Казалось, весь предыдущий опыт был против начала этих переговоров. Ни один из 
бывших советских игроков никогда не отличался по-настоящему блестящей игрой в 
Италии, хотя украинский футболист Заваров и белорус Алейников завоевали Кубок 
УЕФА и Кубок Италии в составе «Ювентуса» Дино Дзоффа, а украинец Михайличенко 
стал чемпионом Италии в составе «Сампдории». Именно он, как помощник 
Лобановского, узнав о заинтересованности «Милана», перестал думать об 
осторожности и пророчески предсказал: «Шевченко создан для больших свершений. 
Это образец профессионала, который никогда не подведет. К тому же он не нашего 
поколения. Такому молодому, как он, будет легче привыкнуть к Западу, чем 
когда-то было нам». В общем, времена меняются. Если спортсмены типа Заварова в 
Италии и не вызывали особого восторга, то это можно объяснить двумя причинами. 
Им было по 28–30 лет, когда они уже практически «выложились» и не могли 
показать более высокие результаты. К тому же они привезли за собой типичные 
недостатки в подготовке, которые со временем могли исправить только тренеры 
нового поколения.

Главным затруднением в переходе Шевченко в «Милан» был Григорий Суркис, который,
 с одной стороны, упорно и ни за что не хотел кому бы то ни было уступать 
своего аса, а с другой, приглядывался к зарубежью, чтобы не упустить удобного 
случая и продать его по самой выгодной цене. Поэтому, возбужденный 
«ухаживаниями» «Милана», он в то же время пытался понять, что на самом деле 
думали об этом «Ливерпуль», «Манчестер Юнайтед», «Ювентус», «Рома», 
«Барселона»… не отказываясь от мысли затеять за кулисами что-то вроде аукциона. 
Галлиани и Брайда оказались способнейшими людьми и провернули операцию в два 
хода. Первый: не играть на повышение. Второй: не слишком затягивать дело, дабы 
не возбудить аппетит конкурирующих клубов. Уже в декабре 1998 года, то есть как 
раз в сезоне, по итогам которого Андрей станет лучшим украинским бомбардиром, в 
Киеве уже поговаривали, что теоретически договаривающиеся стороны могли прийти 
к обоюдному соглашению. Но Суркис, большой специалист в области отношений с 
общественностью и дипломат, побаивался официально делать какие-то заявления о 
сделке, опасаясь народного возмущения.

Столица Украины была буквально вся заклеена огромными плакатами с изображением 
своего идола. Газеты и телевидение стали следить за его вкусами и 
предпочтениями. Так, выяснилось, что, кроме украинской и японской кухни, Шева 
все чаще балуется пиццей или макаронами, которые очень хорошо готовил его 
киевский приятель. Среди закончивших карьеру суперфутболистов ему приписывали 
восхищение ван Бастеном, Кройффом и Марадоной, а среди действующих игроков 
(странное дело – всеми, кто выступал в Италии и, между прочим, ко многим из 
«Милана»): Мальдини, Костакурту, Веа, Роналдо, Зиданом, Дель Пьеро…