спотыкался, оступался, но шаг держал, не изменял смыслу движения, наращивал 
убежденность.
     Нить за нитью перебирал оборванные или иссохшие уже почти чужие связи. Нет 
в них искренности, а главное, единомыслия. Чем дальше я шел, тем более одиноким 
становился. Нити отношений истлевали и рвались...
     Раздумывал о спорте, испытывая горечь. Я не посторонний спорту. Я вложил 
не только любовь – поставил на ребро жизнь... А сколько сделал для 
раскрепощения спорта! Первым в стране стал писать о нем как о профессии – 
опасной, тяжкой. Тогда это была совершенно недозволенная тема, скользкая своим 
риском для будущего. Ярлык пришлепывали в момент – и уже вся жизнь наперекос. Я 
писал о том, что было абсолютно неведомо людям, – об изнанке и подноготной 
рекордов, олимпийских побед, славы... Меня печатали. Пока я носил титул самого 
сильного человека в мире (я первым стал носить этот титул в нашем спорте – 
вырвал его в жестоких поединках и доказательствах рекордами), меня печатали, 
пусть очень куце, но правда пробивалась к людям. Нельзя было не считаться. Я 
был довольно знаменит в те времена.
     Тогда, на исходе 50-х годов и в самом начале 60-х, я возвысил голос против 
неуважения спортивного труда, отношения к спортсменам как людям второго сорта, 
не способным в силу умственной ограниченности ни к какой любой другой работе, 
кроме самой примитивной – мускульной. Я добивался страхования этого труда и 
пенсионного обеспечения. Если существует большой спорт, то пусть относятся к 
нему как к миру, где люди сгорают и разрушают себя в считанные годы. Я жестко и 
непреклонно выступал против засилья чиновников, жадно сосущих спорт, то есть 
жизни живых людей.
     А скольким же ребятам я просто помог!
     И никогда ни слова признательности – стена отчуждения. И если бы только 
отчуждения – ожидание нового удара все оттуда же – сверкающего мира спорта.
     Я достаточно закален. Я не жил с этим ощущением обиды, оно быстро исчезало.
 Его нет во мне и не было как постоянного живого чувства, определяющего мое 
поведение.
     Разве можно жить, помня о зле, тем более требуя от него справедливости?.. 
Надо идти. Остальное не имеет значения.
     Но как же кусаются крысы!
     Как же трудно заживают раны!
     
     Нет людей.
     Понимаете крик тысячедневных мук?!
     Душа не может немая идти,
     А сказать – кому?..
     
     Все равно идти. И навсегда избавиться от такой химеры, как Благодарность 
тебе. Ее не бывает. От осознания этого только выиграешь. Всегда ждать новое 
испытание. Лишь в этом случае жизнь не свалит, будешь идти.
     Со временем во мне сложилось убеждение, что существует гордость избранного 
пути. Ничто не имеет значения: ни оскорбления, ни глумление, ни клевета. Шаг ни 
на мгновение не ослабевает...
     И разве только это направление жизни превращалось в глухой тупик, а жизнь 
ради этого движения – глухое замкнутое пространство. Сколько же раз приходилось 
все начинать сызнова! И это все из того же закона – ждать новое испытание и 
продолжать идти.
     С того часа, как узнал эти строки, читая исповедь протопопа Аввакума, 
питаюсь живительностью их:
     
     – Долго ли мука сея, протопоп, будет?
     – Марковна, до самыя до смерти!
     
     Это протопоп говорил в утешение жене. Оскорбления, голод годами, жестокие 
побои, ссылки, публичные унижения и поношения – чего только не переносил во имя 
негасимой для него идеи Аввакум, этот совершенно беззащитный перед всем миром 
человек: ни средств, ни поражающей воображение физической силы, ни вооруженной 
рати, ни даже обыкновенного дома, что там дома – угла не было...
     Ничего, только одно – слово. Неукротимое слово веры.
     «...Да не забвению предано будет дело... Управи ум мой и утверди сердце 
мое приготовитися на творение добрых дел...»
     Без физических нагрузок (и довольно значительных) не воспитаешь человека 
крепким и выносливым, а ему, этому человеку, не сохранить в будущем здоровье. 
Современный город, груз школьного учения, вся дневная нагрузка требуют 
закаленности. В условиях существования (не столь редко это можно назвать и 
выживанием) человек вынужден обращаться к тренировкам (как единственно 
действенному средству), дабы выдержать натиск среды, забот и труда.
     Но я хочу предостеречь от опасностей, которые подстерегают на этом пути в 
юности и молодости. Пережив все превращения в спорте (поначалу столь мирного и 
приятного), от любителя, преданного тренировкам, до профессионала, содержащего 
на средства от «гладиаторства» себя и семью (более восьми лет), я могу с 
достаточным знанием и опытностью представить различные личины, ипостаси спорта 
вообще. Тем более многие родители готовы, что называется, не глядя отдать своих 
детей в большие тренировки, не сознавая порой, что кроется за ними.
     «Физическая культура и спорт ныне не являются однородными. Из этой системы,
 призванной оздоравливать народ, выделился большой спорт – сложное и 
противоречивое явление нашей жизни.
     Современные Олимпийские игры, чемпиона