Время. Рекорды. Пределы силы. Отношение к весу, иначе говоря, решимость, с 
какой берется вес и на тренировках, и на соревнованиях,- вот важнейшая часть 
силы, сознание силы. Безусловно, от этого и зависит степень задействования 
мышечной ткани. В этом и проявляется фактор времени.

Я не пишу о классных атлетах Польши и Венгрии тех лет, о других незаурядных 
чемпионах. Я стараюсь проследить по возможности историю высшей силы. Пока еще 
детство, если не младенчество этой силы...
Глава 10. 


Я быстро поднимался в силе, очень быстро.

На первых соревнованиях в декабре 1953 года (штангу я тогда впервые взял в 
руки) выжал 85 кг, вырвал 80 и толкнул 95 кг (на грудь взял 105, но с груди не 
толкнул).

Уже в январе 1954 года, то есть через месяц, выжал на десять килограммов больше.


Через месяц я прибавил к жиму еще 10 кг и поднял 105 кг. В толчке я 
зафиксировал уже 115 кг. Зато в рывке прибавил мало - всего 5 кг. Чуть более 
чем через полгода выжал 115 кг, вырвал 107,5 и толкнул 140 кг. Силу набрал, 
несмотря на невозможность тренировок во время студенческой практики и летнего 
отпуска. Если учесть экзаменационную сессию, я не тренировался с мая по 
сентябрь.

Итак, за десять месяцев, а точнее за шесть, увеличил результат в жиме с 85 до 
115 кг, в рывке-с 80 до 107,5 и толчке - с 95 до 140 кг.

Рост силы продолжался столь же энергично. Уже в декабре 1956 года выхожу в жиме 
на 142,5 кг, рывке- 130, толчке- 180 кг.

Следующий шаг мог быть только во всесоюзные рекорды (мировые принадлежали 
Эндерсону и представлялись мне волшебно-недоступными).

Я набрал силу для этого за три года, но поскольку прекращал тренировки каждый 
год с мая по сентябрь, да еще пропускал зимой месяц на экзаменационную сессию, 
и в году очень часто не поспевал на тренировки из-за вечерних лекций или 
лабораторных занятий, а то и различных военных нагрузок (до четвертого курса 
был рядовым, с четвертого и до выпуска из академии - лейтенантом), то эта сила 
сложилась за какие-то два года.

Рост силы был внушительный, просто ураганный. Энергия переполняла меня. И еще я 
был постоянно влюблен. Я ухаживал за женщинами непрерывно, до самой женитьбы. 
Влюбчив был до крайности. Вспыхивал чувствами мгновенно, наверное, быстрее 
пороха...

Каждый день озаряли сила, любовь и академическое братство. Мне нравилось 
учиться, нравились юные и молодые люди, которые окружали меня.

Я просыпался утрами - и казалось, солнце разгорается в груди. Благословенные 
дни молодости...

"Чудо веры лучше бытия..."
Глава 11. 


До чемпионата мира в Варшаве я участвовал в трех международных турнирах: Приз 
Москвы 1957 года, I летняя Спартакиада дружественных армий в Лейпциге (28 
сентября - 1 октября 1958 года) и Приз Москвы 1959 года. 

На первых международных соревнованиях я выступал больной: Москву, как и весь 
мир, поразила тогда эпидемия "азиатского" гриппа. Мне "повезло" заболеть в 
канун соревнований. Однако не грипп отравил мышцы - страх. И даже не страх 
перед заданными весами или соперниками, а непреодолимая оторопь перед 
необычностью обстановки. Я привык к тесной комнатенке с двумя помостами впритык 
- таким был спортивный "зал" ЦСКА тех лет на Ленинградском проспекте (нынешняя 
раздевалка баскетбольного зала). А тут необъятность лужниковского Дворца спорта.
 Я сомлел в ней. Спас от позора врач сборной, списал по болезни с соревнований. 


Мне нравилось тренироваться, нравилась сила, а выступать... Я считал это 
ненужным. Я крепнул, сила радовала, я становился другим - зачем сравнения 
мускулов? Видел в этом нечто балаганное, рассчитанное на дурной вкус, 
нетребовательность воспитания. А сила все прибывала и буквально насильно 
затаскивала меня в круговорот турниров. 

В Лейпциге тренер поставил задачу: обойти результат победителя чемпионата мира 
Алексея Медведева. Чемпионат в Швеции только закончился. Из Стокгольма в