верный человек. 
 — Я не думал об этом. За побег срок добавят, — невпопад ответил Василий. 
 — А мы побежим так, что не поймают. Я все обмозговал. Долгие ночи лежал вот 
здесь в своем кутке и вычислял. И получается — теперь мне надо уходить не в 
город, а в тайгу. Потому что это, видно, в последний раз. Накопилось у меня и 
судимостей, и делишек столько, что если завалюсь — вышак светит. Вот и решил я 
— подберем хорошую компанию и рванем в леса! Тайга, она укроет. На тысячи 
километров простор. Там, говорят, есть и по сей день поселения белогвардейцев и 
лихих в те годы отрядов, которые, спасаясь от красных, ушли в глухомань и живут 
там, промышляя охотой, рыбалкой, да и огороды разводят. 
 — Они ушли с оружием, патронами, было чем охотиться… 
 — Верно говоришь. И мы уйдем с оружием. — Он помолчал, понимая ответственность 
того, что доверит. — Будем вахту брать. Всю смену снимем — вот тебе и оружие. А 
те, что на вышках, не трекнутся, все по тихой сделаем. 
 Василий похолодел. Серый слов на ветер не бросает, если говорит, это не треп, 
дело решенное. Действительно, все обдумал и рассчитал. Но Ромашкину это ни с 
какой стороны не подходит. 
 Он не собирался заделываться профессиональным бандитом. Надеялся наладить 
жизнь после освобождения. 
 Серый будто читал его мысли, наверное, это было нетрудно по озабоченной 
физиономии собеседника. 
 — Ты не сомневайся, с нами не пропадешь. На гражданке тебе все равно жизни не 
будет. Срок отсидишь, уже немолодой выйдешь. Армия для тебя накрылась. А чего 
ты еще, кроме службы, умеешь? Лошадей воровать? И то плохо — срок вот получил. 
А нам ты как военный нужен во как! — Он чиркнул себя ладонью по горлу. — В 
тайге, я же говорил, беляки могут встретиться, да и мы в тайге не наглухо 
засядем, будем выходить иногда, налеты делать: запасы на зиму надо будет 
заготовлять. В таких делах твоя военная голова очень пригодится. А парень ты с 
мозгой. Вот мы с корешами и решили тебя позвать в компанию. 
 Видя на лице Василия растерянность, Серый стал заманивать: 
 — Ты не думай, мы не станем жить как какие-нибудь староверы в скитах. По 
липовым ксивам даже на курорты ездить будем. В налетах баб хороших заберем с 
собой в тайгу, женами сделаем. А захочешь, целый гарем заведешь. Ха-ха! Слыхал 
про Стеньку Разина и про княжну поют: «И за борт ее бросает в набежавшую 
волну!» В тайге ты вольный человек — как хочешь, так и поступаешь. 
 Загибал пахан. Василий уже знал лагерные законы. Разговоры о блатной романтике 
чепуха. В блатном мире строжайшая диктатура: всюду хозяин пахан — в бараке, в 
лагере, в тюрьме — везде свой владыка. И в тайге будет Серый помыкать как ему 
вздумается. 
 Понимал Василий и то, что говорит пахан, с одной стороны, предложение, а с 
другой — приговор. Если откажется, «замочат» как можно скорее. Доверить 
подготовку такого крупного побега, судьбу всей шайки и не знать, как человек 
распорядится тайной — тут двух мнений быть не может: надо, чтобы посвященный 
надежно замолчал, а среди воров для этого один верный способ — «замочить». 
Понимая опасность подозрения, все же Ромашкин сказал: 
 — Дай мне подумать… 
 — Думай, — согласился Серый, — но думай по-скорому, надо продукты в дорогу 
заготавливать. Первое время в тайге туго придется. Надо все при себе иметь. Ну, 
это моя забота. А ты думай побыстрее. — Он опять посмотрел своим леденящим 
взглядом, у Василия на затылке кожа похолодела и съежилась. Значительно сказал, 
будто прочитал все мысли: — Думать тебе, лейтенант, надо только в одну сторону 
— в нашу. Иначе, сам понимаешь… 
 Этим было сказано все. Даже в ближайшую ночь Василий мог заснуть и не 
проснуться. 
 Могло сложиться и удачно, как предполагал Серый: банда осела бы где-то в тайге 
и выходила бы «на дело» в далекий от этого места район, и жизнь такая хоть и 
недолго (все равно выследили бы), но все же некоторое время продлилась. В этом 
случае, как прикидывал Ромашкин, он избегал смерти здесь, в зоне, и появлялась 
возможность в будущем где-то ускользнуть из банды. А дальше что? Существовать 
на нелегальном положении? В каком качестве? Где достать фальшивые документы? На 
какие деньги? Воровать? Честно жить и зарабатывать по «липовым ксивам» долго не 
удастся. Разоблачат! А значит, ждет верный расстрел. Один раз заменили на 
десять лет. Теперь прибавится побег, бандитские дела, все старое припомнят. 
 В общем, как прикидывал Василий свое будущее, гибель подступала всюду, лишь с 
некоторой разницей во времени. 
 Когда встает вопрос о смерти — сейчас или потом, человек, вполне естественно, 
выбирает это «потом», даже если оно страшнее и мучительнее сегодняшней. И 
Василий тоже выбрал более позднюю смерть, тем более, что в том будущем маячили 
какие-то нерадостные, но все же варианты спасения. В общем, он решил идти по 
бандитской дороге. На следующее утро он сказал Серому: «Я согласен, пойду с 
тобой». 
 Началась о6стоятельная подготовка к побегу. В том углу, где спал Серый, самое 
безопасное место, туда, кроме своих, никто не смел подходить — под нарами 
глухой ночью оторвали доски полового настила и затащили туда железный мусорный 
бачок (чтобы мыши продукты не пожрали!). Бачки стояли у кухни для отходов. Один 
из них хорошенько вымыли и стали туда складывать все, что удавалось добыть на 
кухне или на складе. А там воров боялись, подкидывали на повседневное 
пропитание, даже не подозревая, что крупа, сухари, сахар, чай, махорка — все 
это для побега накапливается. 
 Охрану разоружить решили после обсуждения многих вариантов так.