- Жить можно! - с шутливой бодростью ответил Шатров.
- Подбери себе хорошего соседа. У нас есть отличные ребята. Вот, например, 
лейтенант Антадзе. Ты знаешь, что он служил в нашем полку солдатом? Когда 
призвали на срочную службу, ни одного слова по-русски не знал. За три года 
изучил язык. Поступил в военное училище, окончил его и попросился в родной полк.
 Вот какой парень! Ни пустыни, ни трудностей не испугался, так и сказал при 
распределении: "Из меня в этом полку сделали неплохого солдата, надеюсь, 
помогут стать и хорошим офицером". Присмотрись к нему. Он, хоть и молодой, 
жизнь прошел нелегкую. У него в один день отец и мать погибли при автомобильной 
аварии. Остался четырехлетним. Рос у дедушки. Потом работал в шахте. Учился в 
институте. В общем, человек интересный, крепкий. Или лейтенант Ваганов, тоже 
личность колоритная, бывший детдомовец, прошел огни и воды, а сейчас командир 
подразделения разведки, штангист-перворазрядник.
Общежитие заселялось быстро. В первый день все места были заняты. В комнате с 
Шатровым поселился Антадзе. В компании холостяков его считали человеком 
недалеким. "Плебей, рабочая лошадка", - говорил о нем Берг. А сейчас, после 
того, что рассказал замполит, Шатров с особым любопытством начал 
присматриваться к своему соседу.
- Здравствуй, кацо! Послушай, Алеша, давай пуд соли купим, - весело сказал, 
входя в комнату, Антадзе.
- Зачем?
- Съедим по-быстрому, хорошо узнаем друг друга.
После суда над Шатровым "капелла" распалась. Шатров с Бергом не разговаривал. 
Савицкий и Ланев тоже как-то охладели к Бергу, но и с ними Алексей старался не 
встречаться. Общежитие было очень кстати, "мушкетеров" самих втайне давно уже 
тяготила совместная взбалмошная, нечистоплотная жизнь. Здесь они поселились в 
разных комнатах.
Берг в общежитие не переехал. Он остался на прежней квартире. Это обрадовало 
его бывших друзей - без него они чувствовали себя свободнее, непринужденнее. Но 
командование было недовольно решением Берга. Оно хотело собрать всю молодежь в 
одном месте не только, чтобы она была на глазах, но и чтобы постоянно 
заботиться о ее быте.
Вахрамеев беседовал с Бергом, настаивал на переезде в общежитие.
- Я на днях женюсь, - заявил Берг.
"Пусть женится, - подумал секретарь партбюро. - Это многих остепеняло".
Берг, конечно, жениться не собирался, это был лишь предлог, чтобы не переезжать 
в общежитие. Его тоже тяготила близость бывших партнеров. Он хотел остаться 
один. Ходил по городку теперь тоже один. Смотрел на всех вызывающе. Вечера 
проводил в компании гражданских танцплощадочных завсегдатаев.
Савицкий поселился с лейтенантом Анастасьевым. Анастасьев натащил в комнату 
кипы журналов. Он читал военные журналы, извлекая из них немало полезного и 
нового. Иногда он забирался в дебри пока еще не столь нужной ему стратегии и, 
запутавшись, надоедал потом лекторам бесконечными вопросами. Это пристрастие 
стало даже традиционной шуткой. После окончания любой лекции, когда лектор 
спрашивал: "Есть ли вопросы?", из задних рядов кто-нибудь обязательно отвечал 
под общий смех: "Есть, у лейтенанта Анастасьева!"
Савицкий журналами не увлекался, он прикрепил к стене над кроватью портреты 
двух хорошеньких девочек, вырезанные из "Экрана". Кто они, Игорь не знал, 
просто понравились, взял и повесил.
А вот Ланев никак не мог жить без покровителя. Видимо, не окрепло собственное 
"я". Он обязательно должен был при ком-то состоять, подчиняться кому-то 
сильному.
Ланев сунулся было в комнату Ваганова. Но Захар оглушительно рявкнул:
- Куда?
Гриша Ланев обомлел, пролепетав:
- Так ведь все места заняты. Одно это осталось.
- Ну ладно, черт с тобой. Селись. Только предупреждаю, будешь в комнате курить, 
вышвырну. Припрешься пьяным и станешь безобразничать р-р-рас-плющу!
Ваганов так пророкотал последнее слово, что стекла задрожали. Ланев мягко 
прокрался к свободной кровати. Быстро и без шума разложил вещи в тумбочке. Сел 
на койку и уставился преданными глазами на Ваганова.
На Ваганова действительно стоило посмотреть. Широченный в плечах, тонкий в 
талии. Голова массивная, круглая, острижена под машинку, только над крутым лбом 
крошечный чубчик - называется коротко и броско - "бокс". Шея у Захара была 
такой же примерно толщины, как талия у Ланева. Лицо мясистое - полное 
отсутствие резких линий, глаза серые, навыкате, губы негритянские - большие и 
вывернутые. Он смотрел на Ланева угрожающе-весело.
Ланев с первых же минут почувствовал в Захаре Ваганове человека, которому он 
готов подчиняться безоговорочно.
3
Лейтенант Шатров начал работать по-настоящему. Это он сам так считал. Приходил 
в роту рано, к подъему, занятия проводил точно по расписанию, присутствовал на 
вечерних мероприятиях, предусмотренных распорядком дня.
Он стал требовательным до скрупулезности. Неисполнительность, лень, 
медлительность некоторых солдат бесили его. Шатров ругал нерадивых, свирепо 
лепил им взыскания на полную катушку. Алексей из кожи лез, объяснял, как ему 
казалось, все предельно ясно, разжевывал, только глотай. А они не понимали, не 
усваивали. Лейтенант думал, что люди притворяются, издеваются над ним.
- Ну чего же тут непонятного? - со злостью спрашивал Шатров.
На огневой подготовке хватал сам автомат и, дрожа от возмущения, показывал