приходил несколько раз в день, придирчиво наблюдал, как идет ремонт.
В один из дней Ячменев предпринял набег на склады и каптерки. Всюду 
реквизировал подходящее имущество. Прижимистые старшины и каптенармусы кряхтели.
 Слух о нашествии замполита летел впереди него. Слух, как всегда, обрастал 
враньем.
- Усе выметае начисто, - доверительно хрипел на ухо командиру роты пожилой 
сверхсрочник. - Просто подгоняе машину и грузить!
И уже бежали солдаты с узлами на плечах. Волокли какие-то тяжелые ящики. 
Уносили вырывающиеся на ветру листы фанеры. Прятали, маскировали, "ховали" 
старшинское добро.
Ячменев действительно продвигался вперед с грузовым автомобилем. Он брал 
немногое: только то, что было необходимо. Однако, обнаружив маневр старшин, 
замполит вскочил в кабину и помчался кружным путем на хозяйственный двор, куда 
тянулись солдаты с добром.
Этот двор был, как одесские катакомбы: все, что сюда попадало, найти было уже 
невозможно. Низенькие каптерки с плоскими крышами прилипали одна к другой. 
Между ними прятались горбатые землянки, они выглядывали из земли подслеповатыми 
окошечками и честно оберегали доверенные им тайны. Между домиками и землянками 
были свалены исковерканные кровати, безногие стулья, скамейки, табуретки. 
Разинув пасти, стояли без дверей шкафы, пирамиды для оружия, тумбочки. Весь 
этот лабиринт в обиходе назывался "Хозяйственный двор К.ЭЧ" 
(квартирно-эксплуатационной части), но в действительности он намного 
превосходил это скромное название. Остряки говорили: если здесь хорошо порыться,
 то можно найти и атомную бомбу.
Подполковник Ячменев въехал в распахнутые ворота и остановился в сторонке. Он 
опередил беглецов. Нагруженные солдаты под руководством старшин и каптенармусов 
только начали прибывать. Они входили во двор, воровато оглядываясь в сторону 
жилого городка. И как только входили в эти коварные ворота, их тут же встречал 
Ячменев и приглашал к машине.
- Прошу.
Смущенно улыбаясь, солдаты поглядывали на расстроенных старшин.
- Развязывай! - приказывал замполит.
Из узлов появлялись скатерти, портьеры, новые одеяла, занавески на окна, 
салфетки на тумбочки, ковровые и льняные дорожки - в общем, все то, что лежит 
до поры до времени под спудом и вводится в действие перед приездом большого 
начальства или проверяющих комиссий.
- Вот сознательный народ пошел, - шутил Ячменев, - не успели объявить о 
создании офицерского общежития, как сразу несут все самое лучшее, да бегом! 
Молодцы!
Он осматривал "добычу", сортировал, коротко приказывал старшинам:
- Это в машину. Это оставить.
Некоторые сверхсрочники пытались разжалобить Ячменева:
- Товарищ подполковник, то же для ленкомнаты скатерти запасные. Ну как солдату 
можно без уюта?
- А зачем ты с этим уютом сюда пришел?
- Так отбираете же.
- Раз сюда принес, значит, дело нечисто. Я еще расследование назначу.
Проситель умолкал. Ценности действительно были результатом ненужной экономии, 
ловкости старшинских рук или заработаны солдатами полка на "левых" работах.
- Прошу сюда! - покрикивал замполит, приглашая вновь прибывающих. Ячменев 
действовал по всем правилам военного искусства - не отпускал обысканных 
пленников. В городке о засаде ничего не знали. Хитрые старшины продолжали 
прибывать.
А те, кого уже потрясли, смирившись, встречали новичков дружным смехом. Через 
два часа все необходимое было собрано.
Ячменев объявил:
- Отобранное оформить и переписать на хозяйственный взвод. Можете быть свободны.

- Тю! А говорили, усе отбирать будуть. Панику подняли. Стоило бегать! Та вы б 
сказали, що нужно, мы б сами принесли! - весело сказал тот самый старшина, 
который шепнул командиру роты: "Усе выметае начисто!"
Ячменев погрозил пальцем:
- Знаю вашего брата!
Общежитие получилось хорошее. Первым в нем поселился Шатров. Ему негде было 
жить. Частной комнаты он не нашел, да настойчиво и не искал, зная, что готовят 
жилье для холостяков. Жил это время в гостинице, иногда оставался ночевать в 
роте. Солдаты взвода поглядывали на лейтенанта с любопытством: "Что случилось? 
То на работу не всегда приходил, а то вдруг даже на ночь остается!"
Когда комнаты общежития были приведены в порядок, Ячменев подъехал к 
расположению четвертой роты на машине. Вызвал Шатрова, улыбаясь, сказал:
- Где твои вещички? Грузи.
Лейтенант вынес чемодан.
- Все?
- Да.
- Не густо. Поехали.
Вместе выбрали удобный угол. Каждая комната была подготовлена на двоих. Кровати 
покрашены под слоновую кость, постельное белье новое, шелестящее. Стол накрыт 
скатертью. Книжный шкаф блестит вымытыми стеклами, у кроватей ковровые дорожки. 
Светло, чисто, пахнет свежей побелкой.
- Как? - спросил Ячменев.