полк разместили в парке рядом с резиденцией президента, ему была поставлена 
задача по внешней охране дворца.
    Хочу заметить, в крепости Бала-хисар в бетонированных казематах были склады 
оружия: от крем-
118
невых ружей, пистолетов, старинных крепостных орудий до современного вооружения.

    При организации обороны столицы и охраны важных объектов город был разделен 
на зоны ответственности командиров полков, были разработаны соответствующие 
планы. Постепенно части дивизии втягивались в боевые действия с формированиями 
оппозиции, подпитываемыми из Пакистана американским вооружением, боеприпасами, 
медикаментами, снаряжением и даже автоматами китайского производства.
    Характер действий был различный, в зависимости от того, с какой 
группировкой моджахедов — так стали называть себя вооруженные стороны оппозиции 
— приходилось иметь дело. Части дивизии участвовали в плановых операциях 40-й 
армии, проводили рейдовые действия, устраивали засады, перехватывали караваны с 
оружием, высаживали тактические воздушные десанты и т. д.
    В период пребывания советских войск в Афганистане они почти не проводили 
крупномасштабных боевых операций, за небольшим исключением. В основном это были 
спланированные отдельные боевые действия частей и подразделений 40-й армии. И 
уже первые стычки с моджахедами показали, что быстро и без потерь решить все 
задачи войска 40-й армии не смогут. Им впервые пришлось вести бои в горах, 
пустынях, в условиях резких перепадов температур. Личный состав наших 
соединений и частей (в том числе и воздушно-десантных) был плохо подготовлен к 
войне в Афганистане. Пришлось переучиваться на ходу.
    Сейчас появилось большое количество литературы, в которой авторы описывают 
причины ввода советских войск в Афганистан и наши военные действия в 
Афганистане. Это книги генералов Б. В. Громова, М. А. Гареева, А. М. Майорова, 
А. И. Лебедя, а также ряд других публикаций. Поэтому мне нет необходимости 
повторять уже сказанное, остановлюсь коротко только на некоторых эпизодах, 
участником которых я был.
    В Фергане на фондах ушедшего в Афганистан 345-го полка был сформирован 
отдельный учебный
119
полк по подготовке молодых солдат, призванных в армию, к службе в Афганистане. 
Обучение шло по специальной программе в течение сначала трех, затем шести 
месяцев, и пополнение направлялось в 103-ю дивизию и 345-й полк на замену 
увольняемых в запас и на восполнение потерь. Такое решение было вполне 
оправданно.
    При неоднократных полетах в Афганистан я останавливался в Ташкенте для 
дозаправки самолета. С особой теплотой и искренней благодарностью вспоминаю 
свои встречи с командующим войсками Туркестанского военного округа 
генерал-полковником Юрием Павловичем Максимовым. У него было сложное положение. 
Он нес ответственность за боевые действия 40-й армии, за снабжение войск, за их 
боевую поддержку в ходе операций и за многое другое. Это практически был 
воюющий округ. За руководство боевыми действиями в Афганистане ему было 
присвоено звание Героя Советского Союза, а затем и воинское звание генерала 
армии. В последующем Юрий Павлович был назначен главнокомандующим Ракетными 
войсками стратегического назначения.
    В январе 1980 года я впервые полетел в Кабул. Прибыв в 103-ю 
воздушно-десантную дивизию, сразу же представился маршалу С. Л. Соколову. 
Сергей Леонидович, будучи первым заместителем министра обороны, курировал 
Воздушно-десантные войска. Теперь, возглавляя оперативную группу Министерства 
обороны, он очень много делал для успешного решения боевых задач войсками. 
Обладая большим трудолюбием и твердым характером, он вникал в детали 
организации операций, побывал лично в самых опасных точках.
    В присутствии Соколова и Ахромеева мне пришлось однажды выдержать серьезный 
«бой» с генерал-полковником В. А. Меримским, работающим в составе группы 
Соколова. При проведении операций против душманов («духи» — называли их в наших 
войсках), в случаях, когда не было достигнуто большой результативности, 
Меримский всегда винил десантников. Почему, он и сам не мог объяс-
120
нить. Опаздывали выйти на какой-то рубеж мотострелки или танкисты, все равно 
виноваты были десантники. На фактах я доказывал ему обратное. Маршал Соколов, 
присутствуя при одном таком споре, согласился со мной, и только после этого 
изменилось и отношение Меримского.
    Южнее населенного пункта Лашкаргах, с целью прикрытия пути возможного 
движения караванов с оружием для моджахедов, был переброшен парашютно-десантный 
батальон, командовал которым капитан Соколов. С командиром дивизии 
генерал-майором А. Е. Слюсарем (он прибыл на замену генерала Рябченко) летим в 
батальон. На самолете прилетаем на аэродром Кандагар. Неимоверная жара обжигает 
горло — спасает только то, что воздух сухой. Пересаживаемся в вертолеты. Они 
летают всегда парой. Летим над пустыней Регистан. Кругом один песок, никакой 
растительности. Идем на предельно малой высоте, и, во избежание обстрела, 
«ныряем» между барханами, так что нас заметить можно только непосредственно над 
собой. Пустыня кажется безжизненной. Неожиданно внизу среди песчаных барханов 
увидели несколько кибиток, вокруг ходят козы, стоят два-три верблюда, вот 
проходит женщина с каким-то грузом на голове. Летим дальше, опять только песок, 
а затем еще такое же стойбище. Оказывается, в безжизненной на первый взгляд 
пустыне живут люди — кочевники. Справа по борту мелькнула текущая среди песков