Я понимал, что мне будет нелегко заменить его, завоевать авторитет в 
войсках, не по должности, а по практическим делам. В своей работе я решил 
главный упор сделать на поднятие качества боевой подготовки, внеся в этот 
процесс больше организованности и требовательности, в то же время стремился 
сохранить и, в меру своих возможностей,
104
развить те положительные традиции, которые были заложены моим предшественником.
    Вот с таким настроением вернувшись через семь лет в ВДВ, я приступил к 
исполнению обязанностей в должности командующего войсками. В этой должности мне 
предстояло прослужить восемь лет.
    Ознакомившись накоротке в штабе с состоянием войск, попросился на прием к 
министру обороны, чтобы представиться и доложить о вступлении в должность. 
Напоминаю, первая моя встреча с Д. Ф. Устиновым была, когда я получил 
назначение на должность командующего Центральной группой войск 5 ноября 1976 
года.
    Устинов принял меня тепло, вспомнил о своем посещении Центральной группы 
войск, расспросил о моей оценке политической обстановки в Чехословакии, 
потребовал не ослаблять внимания к поддержанию боевой готовности 
воздушно-десантных войск, оснащению их современным вооружением и техникой. В 
конце беседы задал вопрос: «Воздушно-десантные дивизии все получили новые 
автоматы Калашникова?» Я ответил: «Да». Но, честно говоря, полной уверенности у 
меня не было. Почувствовав мое сомнение, он сказал, чтобы я еще раз проверил.
    Вернувшись в штаб, затребовал ведомость о наличии вооружения в соединениях. 
Начальник штаба и начальник вооружения доложили о наличии оружия, в том числе и 
автоматов. Все войска были оснащены новыми автоматами. Я по «кремлевке» 
позвонил министру и подтвердил ему свой доклад. По тону разговора я 
почувствовал, что это ему понравилось.
    В один из воскресных дней поехал с семьей на дачу, которую мне дали в 
Краскове. Это был маленький дощатый летний домик на две семьи. Таковы были 
тогда дачи, их даже нельзя сравнивать с теперешними дачами-дворцами, 
построенными непонятно на какие средства не только «новыми русскими», но и 
некоторыми людьми, имеющими отношение к армии.
    По пути остановились у магазина, жена пошла купить хлеб.
105
    Раздался телефонный звонок в машине, оперативный дежурный ВДВ доложил, что 
меня попросил позвонить министр обороны. Водителю приказал развернуться и ехать 
в штаб.
    В штабе по закрытой связи позвонил в кабинет министра. Он сразу взял трубку,
 поздоровался и спросил, что я делаю.
    — Ехал на дачу, по пути заехал в магазин, жена пошла купить хлеб.
    — Ну и что — купила?
    — Нет, товарищ министр, не успела, я приехал в штаб.
    Дмитрий Федорович рассмеялся и сказал, чтобы я отвез жену в магазин и 
поехал отдыхать.
    Устинов работал очень много, это у него выработалось еще со времен войны, 
когда он в тридцать три года был наркомом вооружения и имел звание 
генерал-полковника.
    Это было мне как бы «второе испытание». Он очень не любил, если кто-кто 
пытался его обмануть или без знания реального положения дел доложить. Такой 
человек для него был потерян. Судя по всему, я выдержал его проверки, ибо 
впоследствии он никогда не сомневался в моих докладах и никого не присылал 
перепроверять.
    В начале 1979 года, как известно, у нас обострились отношения с Китаем. 
Было принято решение провести дивизионное учение с десантированием на 
территорию Монголии.
    В конце февраля 106-я воздушно-десантная дивизия, которой командовал 
генерал-майор Подколзин Е. Н. (впоследствии командующий ВДВ) была поднята по 
тревоге и самолетами с аэродромов Рязани, Ефремова, Тулы перевезена на 
аэродромы Забайкалья.
    Перелет проходил на большой высоте, с посадками для дозаправки самолетов.
    Дивизия в рамках проводимого учения изготовилась к броску. Учением 
руководил первый заместитель министра обороны маршал Советского Союза С. Л. 
Соколов, старшим от Воздушно-десантных войск был заместитель командующего ВДВ 
генерал-
106
лейтенант К. Я. Курочкин. Десантироваться предстояло на голую каменную, серую, 
как цемент, пустыню. В день десантирования поднялся сильный ветер. Первой пошла 
на прыжок разведывательная рота. Это был прыжок в ад. Выброска основных сил 
была отменена. Самолеты, находящиеся уже в воздухе, развернулись и стали 
возвращаться на свои аэродромы. Вскоре дивизия была перевезена самолетами 
военно-транспортной авиации и частично железнодорожным транспортом в места 
постоянной дислокации.
    Учение показало реальную возможность военно-транспортной авиации совершать 
в короткие сроки переброску на большие расстояния воздушно-десантной дивизии в 
полном составе с боевой техникой. Десантники получили опыт подготовки к 
десантированию на незнакомых им аэродромах, но в то же время всплыли некоторые 
вопросы тылового обеспечения и ряд других, по которым потом были приняты 
решения.
    В марте 1979 года я находился в Чите, когда позвонил начальник Генерального 
штаба Маршал Советского Союза Н. В. Огарков и приказал мне лететь из Читы в