прочитывались все письма, доверенные французской почте. Многочисленный штат 
усердных и надежных чиновников, работавших под непосредственным наблюдением 
главного директора почты Жанеля, снимал оттиски с сургучных печатей, водяным 
паром расплавлял сургуч, вынимал письма из конвертов и читал их, снимая копии с 
тех писем, которые, по мнению цензоров, могли заинтересовать или развлечь 
короля и Помпадур. Пленив самого ленивого и легко пресыщавшегося французского 
монарха, Помпадур всегда смотрела на полицейский шпионаж как на самое 
действительное оружие деспотизма. Министры кабинета обычно заседали в её доме; 
и именно по её предложению рассылались шпионы ко всем европейским дворам. 
      Де Сартин был самым неутомимым и одаренным из тех, кто командовал 
полицией Бурбонов до Великой французской революции. Он приобрел известность с 
помощью хитрости, характерной для человека его эпохи; но слава, которую он 
стяжал позднее своей системой всеведущего шпионажа, стала результатом 
исключительной полицейской слежки. В популярном анекдоте рассказывается об 
одном государственном деятеле, который писал де Сартину из Вены, настаивая, 
чтобы французская полиция арестовала, заковала в кандалы и доставила в Австрию 
известного австрийского разбойника, сбежавшего в Париж. Глава французской 
полиции немедленно ответил, что разыскиваемый разбойник не находится во Франции,
 а скрывается в самой Вене. Он сообщил венский адрес этого разбойника и в 
точности указал время, когда тот входит и выходит из своего убежища, а также 
как он маскируется. Все это подтвердилось: преступника захватили врасплох и 
арестовали. 
      Председатель высшего суда в Лионе отважился раскритиковать Сартина и его 
руководство полицией, добавив, что каждый сумеет обойти полицию, если будет 
достаточно осторожен. Он предложил пари, утверждая, что сам проберется в Париж, 
пробудет там неделю, и полицейские шпионы не смогут его обнаружить. Де Сартин 
принял вызов. Через месяц судья покинул Лион и тайно прибыл в Париж, где снял 
комнату в отдаленном квартале города. К обеду того же дня он получил письмо от 
де Сартина, которое было доставлено по его новому адресу, и в котором де Сартин 
приглашал его к себе поужинать и уплатить проигранный заклад. 
      Иногда Сартин забавлялся тем, что заставлял воров и карманников 
показывать свое профессиональное искусство. Чтобы угодить друзьям, глава 
полиции посылал целый отряд жуликов в какой-нибудь светский дом, где они 
срезали часовые цепочки, разрезали карманы и крали табакерки, кошельки и 
драгоценности, стремясь развлечь знатное общество. 
      Сартин, испанец по рождению, человек малообразованный, явился в Париж с 
целью разбогатеть и приобщиться к аристократическим кругам. Разрешая две эти 
задачи, он усовершенствовал методы полицейской работы и необычайно умножил 
число своих агентов. Кажется, он был первым министром в Европе, надумавшим 
привлечь "исправившихся" уголовных преступников и бывших каторжников к работе в 
качестве сыщиков и шпионов. Когда его упрекали, что он ввел столь сомнительную 
практику, он отвечал: "Где я найду порядочных людей, которые согласились бы 
заниматься такими делами?" 
      Ленуар, преемник Сартина на посту генерал-лейтенанта полиции, был так 
увлечен шпионажем, что заботился не столько о защите общества, сколько о 
регистрации его несовершенств. Его агенты были столь вездесущи, что и не 
снилось никакой другой секретной службе. Такую же орду шпионов удалось 
расплодить только Штиберу в зоне готовившегося в 1870 году вторжения во Францию.
 Слугам разрешали поступать на службу только при условии, что они будут 
осведомлять Ленуара обо всем происходящем в домах их хозяев. Уличные торговцы 
тоже были на содержании у Ленуара. Он подкупал видные фигуры в многочисленных 
преступных объединениях, и те пользовались его покровительством, выдавая своих 
товарищей. Игорные дома открыто охранялись полицией, если отчисляли в её пользу 
известный процент своих прибылей, сообщали имена всех клиентов и доносили обо 
всех происшествиях. Люди высокого общественного положения, нарушившие закон, 
освобождались от наказания без всякого суда, если соглашались шпионить за 
своими друзьями и гостями и давать информацию обо всем, что считал необходимым 
знать Денуар. Одним из самых лучших агентов в Париже была известная 
содержательница гостиницы, которая устраивала роскошные вечеринки, а затем 
секретно, по тайной лестнице, приходила в полицию с последними сведениями. 
      ГЛАВА СЕДЬМАЯ 
      Обворожительный шевалье 
      В эпоху влияния мадам Помпадур, фаворитки короля Людовика XV, уровень 
французских секретных заметно упал. И тем не менее в середине XVIII века в этой 
области выдвигается загадочная фигура авантюриста, который был воином и шпионом,
 дипломатом и шантажистом и, вероятно, самым талантливым исполнителем женских 
ролей, известным в истории. Очаровательная красавица, совершившая в 1755 году 
долгое и трудное путешествие в Россию в качестве тайного курьера и эмиссара 
Людовика XV, именовалась Шарль-Женевьев-Луи-Огюст-Андре-Тимоте д' Эон-де Бомон 
- шевалье д' Эон. Ей угодно было посетить Петербург под видом мадемуазель Лии 
де Бомон, и под этой личиной расстроить планы врагов Франции, окружавших в ту 
пору царицу Елизавету. Международная обстановка тогда вообще была очень сложна, 
но в России послу Людовика приходилось особенно трудно. Агенты английского 
короля Георга II были достаточно бесцеремонны, чтобы попасть туда первыми. 
      Король Георг подозревал, что Франция и Пруссия таят враждебные замыслы 
против его родины - королевства Ганновер. Это была эпоха, когда британская 
корона покупала солдат на любом иностранном рынке, и британский посол при 
российском дворе предложил канцлеру Бестужеву-Рюмину кругленькую сумму в 10000 
фунтов стерлингов, если тот отдаст ему 60000 "крепостных крестьян в муштровку 
для участия в войне", цели которой были для них непонятны. После неудачи посол