проникает, казалось, до самого сердца.
     Далекодалеко прозвучал еще одинокий, неожиданно хлесткий в сыром воздухе 
орудийный выстрел. Нервы были так напряжены, что разведчики невольно оглянулись.
 И сейчас же ударили другие орудия. Началась артиллерийская подготовка нашего 
наступления, потрясая воздух и землю.
     – Пора! – сказал Абашкин, и разведчики поползли к мосту.
     Снова заморосил дождик. Грязь сковывала движения, чавкала между пальцами. 
Но это уже не волновало. Всеми владела одна мысль – во что бы то ни стало 
выполнить приказ.
     Вот и мост. Ясно виден спокойно прохаживающийся часовой. Николай зажал в 
руке нож и пополз попластунски вперед. Метрах в пяти сзади и левее полз 
Абашкин. Иван лежал на месте, держа автомат в руках. До часового осталось 
несколько метров… Сейчас прыжок, такой, каким всегда славился Шолохов, 
уверенный, стремительный. Но рысий прыжок не состоялся.
     Часовой соскочил в окоп и скрылся. На мгновение ребята растерялись. 
Заметил? Занял оборону? Подает сигнал по внутренней сигнализации?
     Однако тревога разведчиков оказалась напрасной. Минуты через две немец 
вылез из окопа и стал поправлять снаряжение – аккуратно и спокойно. Мгновение – 
и подскочивший к фашисту Шолохов одним ударом свалил его.
     Путь был открыт, и теперь пришли новые тревоги. «Только бы не поехал 
ктонибудь по мосту, не заметил бы с берега. Скорее, скорее, скорее!» – 
лихорадочно думал Абашкин, выползая на мостовой пролет.
     Он оглянулсясзади ползли товарищи, опалубка прикрывала их от боковых 
взглядов, а дорога была пустынна. Наконец мост кончился. Абашкин скатился вниз 
с насыпи, пробрался к опоре и руками нащупал провода. Где же главный из них? 
Вот он – в толстой красной оплетке, идущий прямо к окопу. Старший сержант 
вытащил саперные ножницы. Прежде всего красный провод, а потом заодно и все 
остальные.
     Разведчики благополучно укрылись в прибрежных кустах так, чтобы было видно 
и место пореза проводов и окоп, где укрылся гитлеровецсапер.
     Прошел час. По дороге все гуще и гуще шел транспорт, пока не слился в 
единый поток – значит, наше наступление развивалось успешно. До слуха 
разведчиков наконец донеслись переливы ружейнопулеметной стрельбы и гул 
танковых моторов. Гдето неподалеку одна за другой заговорили гитлеровские 
противотанковые пушки. Значит, наши танки близко.
     – Коля, давай сигнал, – приказал Абашкин.
     Шолохов вытащил ракетницу. Описав красивую дугу, рассыпавшись 
яркокрасными огоньками, ракета упала в воду. Наступающая дивизия узнала: путь 
через реку свободен! Но фашисты тоже увидели ракету и почуяли неладное. Сапер, 
сидевший в окопе у электромашины, бросился к мосту.
     А там творилось чтото невообразимое. Поток отступающих перемешался. 
Увидев ракету, а потом бегущего сломя голову сапера, отступающие, вероятно, 
решили, что мост сию же минуту взлетит в воздух. Машины опрокидывали повозки, 
расчеты орудий вскинули автоматы, чтобы продвинуть свою технику на мост, 
пытаясь прекратить панику и «выбить» пробку на мосту.
     Ударили вражеские пушки и минометы. Фашисты сознательно расстреливали 
своих отступающих, спасающихся сообщников. Такого разведчики еще не видели!
     Паника была на руку им.
     – Кириченко, – приказал Абашкин, – ползи к мосту и не давай саперу 
соединить провод. Мы тебя поддержим.
     Разведчик пополз, наблюдая за немцемсапером. Тот подбежал к мосту и взял 
провод в руки. Прозвучала автоматная очередь. Гитлеровец качнулся и упал в воду.
 Но даже в этой сумятице Ивана заметили. К мосту бежало около взвода 
гитлеровцев. Трассы пуль потянулись к Кириченко. Но тут вступили в дело 
остальные разведчики. Огнем прижали фашистов к земле. Внимание врагов 
рассредоточилось – ведь их били с двух направлений. Но они быстро пришли в себя,
 и завязалась неравная огневая схватка.
     Неожиданно замолчал автомат Кириченко. Иван лежал, уткнувшись лицом в 
землю.
     – Неужели убит? – У Абашкина сдавило сердце. Может, три, а может, пять 
секунд молчал автомат старшего сержанта, но и этим воспользовались гитлеровцы и 
бросились на разведчиков. Старший сержант Абашкин справился с собой и дал 
длинную очередь. Трое из бегущих немцев упали.
     Как бы обернулось дело дальше – сказать трудно. Ясно, что три разведчика в 
гуще обезумевших врагов долго сопротивляться не могли. Но в этот миг донеслось 
громкое «ура», а потом первая «тридцатьчетверка» с десантом подлетела к мосту. 
Подминая повозки и орудия, сбрасывая на обочины машины, она выехала на настил, 
и, проскочив мост, устремилась вперед. По расчищенной дороге ринулись другие 
танки, а тут подоспела и пехота.
     Абашкин и Шолохов подбежали к Кириченко и перевернули его лицом вверх. 
Старший сержант приложил ухо к груди Ивана. Сердце билось. Разведчик был тяжело 
ранен в ногу и плечо. Но жив, жив!
     Влили воды в рот. Кириченко открыл глаза и, увидев товарищей, слабо 
улыбнулся и тихо произнес;
     – Значит, пошли наши!..
     
ДОПРОС ПЛЕННОГО
     
     Чем дальше на запад уходил фронт, тем ожесточеннее становились бои. В 
междуречье ИпельГрон они не утихали ни днем, ни ночью. Стрелковые части