штаба японских войск в Китае было тщательно подготовлено в Токио. Как только 
Фунакоси удалось организовать институт по изучению китайских проблем, Мияги 
стал настойчиво пропагандировать среди офицеров генерального штаба в Токио 
мысль о необходимости создать при штабе японской армии в Ханькоу прессбюро или 
другой информационный орган. Мияги удалось убедить некоторых высокопоставленных 
офицеров в том, что создание такого органа позволит в более благоприятном свете 
представить японской общественности военную обстановку в Китае. (В то время 
многие в Японии уже начали считать, что вторжение в Китай было ошибкой.)
     Эта умная тактика, рассчитанная на использование военных неудач Японии в 
Китае, не могла не дать положительных результатов. Друзья Мияги из генерального 
штаба, выдав его идею за свою собственную, добились того, что предложение 
создать прессбюро при штабе японской армии в Китае было от имени верховного 
командования передано на рассмотрение одной из комиссий правительства, 
советником в которой работал Одзаки. Одобрив предложение японского верховного 
командования, комиссия обратилась к Одзаки с просьбой порекомендовать видного 
журналиста, который мог бы возглавить прессбюро в Ханькоу. Теперь, когда 
первый шаг в тщательно обдуманном плане был сделан, Одзаки осталось только 
добиться, чтобы руководителем прессбюро был назначен свой человек, то есть тот,
 кого хотел видеть на этом посту Зорге.
     Одзаки предложил комиссии дветри кандидатуры, но заранее знал, что они 
будут отклонены, так как, давая им характеристику, отметил у каждого кандидата 
наряду с достоинствами существенные недостатки. Затем, как бы случайно вспомнив,
 Одзаки сообщил комиссии, что как раз в Ханькоу находится японский журналист, 
успешно руководящий институтом по изучению китайских проблем и способный 
справиться с работой в прессбюро. Одзаки сказал тогда, что если комиссия 
пожелает, то он наведет справки об этом журналисте и представит полную 
характеристику этого человека к следующему заседанию комиссии. Комиссия 
одобрила предложение Одзаки и две недели спустя, после рассмотрения полученной 
от него рекомендации, приняла решение пригласить Фунакоси на работу в 
прессбюро. Фунакоси не замедлил согласиться.
     С этого момента у Зорге уже не было забот о делах в Китае. Фунакоси 
оказался очень хорошим агентом и давал обширную информацию о японских войсках в 
Китае и Манчжурии. Зорге, находившийся в Токио, едва успевал передавать в 
Россию сведения о передислокации японских дивизий и движении военных грузов в 
Китае, причем иногда он имел возможность сделать это даже раньше, чем тот или 
иной приказ успевал поступить в войска.
     Одним из помощников Фунакоси был некто Наканиси Ко, занимавший видный пост 
в управлении ЮжноМаньчжурской железной дороги. Эта крупная организация 
пользовалась в Манчжурии большими полномочиями. Она контролировала все 
перевозки и тесно сотрудничала с разведывательной службой Квантунской армии. В 
службе информации управления дороги насчитывалось около двух тысяч сотрудников, 
основной обязанностью которых был шпионаж против СССР, Эти шпионы собирали 
сведения о советской Транссибирской железной дороге — единственной магистрали, 
связывавшей Сибирь и Дальний Восток с центром страны.
     Все эти сведения передавались в штаб Квантунской армии и в Токио.
     Наканиси Ко передавал Фунакоси такие же сведения о ЮжноМаньчжурской 
железной дороге, какие его коллеги по управлению передавали в штаб Квантунской 
армии относительно советской Транссибирской магистрали. Вряд ли Наканиси Ко 
знал, куда в конце концов попадают эти сведения, но Фунакоси регулярно 
передавал их Зорге.
     Помимо Наканиси Ко у Зорге и его ближайших сподвижников было много других 
помощников. По указанию Зорге Одзаки и Мияги вербовали их из местных жителей, 
но никому из них не было ничего известно о Зорге, Вукеличе и Клаузене.
     В 1938 году Одзаки и Мияги сумели завербовать более двадцати агентов, но 
лишь двое из них поддерживали непосредственную связь с Одзаки и Мияги. В числе 
агентов были люди различных профессий, занятий и религиозных убеждений: врач, 
военнослужащий японской армии, священник, промышленник, сектантадвентист и 
другие.
     В докладе американской военной разведки дана следующая характеристика 
деятельности этих людей:
     «Хотя ни один из них не играл существенной роли в достижении успеха, 
которого удалось добиться Зорге, все эти люди, несомненно, оказали ему большую 
помощь. Вся информация, которую они собирали, обобщалась Одзаки и Мияги, а 
затем перепроверялась Зорге в беседах с сотрудниками немецкого посольства».
     Эти агенты доставляли Одзаки и Мияги немало хлопот. Один из опасных 
инцидентов произошел как раз в тот момент, когда Одзаки и Мияги уже могли 
радоваться по поводу устройства Фунакоси в Ханькоу. Считая, что в Китае успех 
дела обеспечен, они сосредоточили свое внимание на работе в Японии. И тут на их 
пути встал шантажист и вымогатель, который угрожал им предательством.
     Каваи Тейкиси долгое время был участником японского национального движения 
в Шанхае. Там он познакомился с Одзаки. Они встречались редко, но все 
изменилось после того, как в 1936 году Каваи, возвратившись в Японию, попросил 
Одзаки помочь ему найти работу. Одзаки, хорошо зная этого человека, понимал, 
что ему нужна не работа, а легкий заработок. После короткого разговора они 
договорились, что Каваи должен собирать якобы для газеты информацию военного 
характера и с этой целью посещать пивные лавки и кафе, где обычно собирались 
военнослужащие японской армии и флота. Некоторое время спустя, видя, что от 
Каваи поступает очень мало сведений, Одзаки предложил ему сдельную оплату за 
каждую добытую информацию.
     Вряд ли Каваи понимал, кому действительно нужны собираемые им сведения. Но