там договор о нейтралитете. Смотри, что пишет мне Риббентроп, он возмущен 
поведением Мацуока.
     Отт показал телеграмму, отпечатанную на служебном бланке с грифом: “Шифром 
посла”. Риббентроп поручал Отту высказать японскому министру иностранных дел 
свое недоумение по поводу советско-японского пакта о нейтралитете. Риббентроп 
не понимает, как Мацуока мог заключить такой договор с той самой страной, с 
которой Германия в недалеком будущем может начать войну...
     Было уж совсем поздно, когда Рихард, разбудив спящего сторожа, уехал домой.

     Что же касается папаши Ридела, то наутро он явился к оберштурмбанфюреру 
Майзингеру и сообщил полицейскому атташе о своих наблюдениях: с утра в 
посольство возили уголь, шифровальщик Эрнст в полдень ушел куда-то с 
машинисткой Урсулой, Эрнст сначала ждал ее за углом... Когда доносы папаши 
Ридела подошли к концу, он понизил голос и сказал:
     - Вечером господин Зорге допоздна сидел у господина Отта. Уехал в четверть 
одиннадцатого..
     Майзингер скучающе записывал никчемные сообщения привратника, и в нем 
закипало раздражение против этого услужливого и ничего не понимающего, 
глуповатого старика. Майзингер взорвался при упоминании о Зорге Он поднял 
тяжелые глаза на папашу Ридела, лицо его стало медленно багроветь, и эсэсовец 
выдавил из себя:
     - Послушай, ты! Идиот!.. Может, ты станешь шпионить и за рейхсфюрером 
Гиммлером?! У тебя ума хватит!.. Чтобы о Зорге я не слышал больше ни слова 
Зорге здесь то же, что я. Понятно?
     - Яволь! - вытянувшись по-военному, растерянно ответил старик.
     Для Рихарда Зорге не требовалось больше никаких подтверждений тому, что 
нацисты готовят войну против Советской России Он отправил в Центр донесение о 
тайных переговорах в Берлине, о подготовке Германии к войне против Советского 
Союза. Шифрограмму передавали частями, из разных мест, чтобы сбить с толку 
агентов из кемпейтай 1 мая 1941 года, в день интернациональной солидарности 
революционных борцов всех континентов, Зорге начал свое донесение Центру такими 
словами:
     "Всеми своими мыслями мы проходим вместе с вами через Красную площадь”.
     Далее Рамзай передавал, что Гитлер решительно настроен начать поход против 
Советского Союза. Он намерен это сделать после того, как русские закончат сев 
на своих полях. Урожай хотят собирать немцы Источником этой информации Зорге 
называл Отта, германского посла в Японии.
     Вот эта телеграмма:

     "Гитлер решительно настроен начать войну и разгромить СССР, чтобы 
использовать европейскую часть Союза в качестве сырьевой и зерновой базы. 
Критические сроки возможного начала войны: а) завершение разгрома Югославии,
     Б)окончание сева,
     В) окончание переговоров Германии и Турции. Решение о начале войны будет 
принято Гитлером в мае.
     Рамзай”.

     Один за другим Рихард Зорге посылал в Москву сигналы тревоги.
     В начале мая 1941 года он передает:
     "Ряд германских представителей возвращаются в Берлин. Они полагают, что 
война с СССР начнется в конце мая”. "
     15 мая Рихард уточняет: война может начаться в июне.
     19 мая, за месяц до начала войны, Зорге радирует в Москву:
     "Против Советского Союза будет сосредоточено 9 армий, 150 дивизий”.
     1 июня 1941 года:
     "Следует ожидать со стороны немцев фланговых и обходных маневров и 
стремления окружить и изолировать отдельные группы”.
     Зорге раскрывает Центру наисекретнейший стратегический замысел германского 
верховного командования, изложенный в плане “Барбаросса”. Но Сталин не придает 
этой информации должного значения.
     А коммунист-разведчик продолжает бить тревогу, уверенный, что его сигналы 
достигают цели. Он торжествует - Россию не застигнут врасплох.
     Рихард располагает точнейшей информацией. Еще в мае Зорге прочел указание 
Риббентропа своему послу в Токио:
     "Нужно при случае напомнить Мацуока его заверения о том, что если между 
Германией и Советским Союзом возникнет конфликт, “никакой японский премьер или 
министр иностранных дел не сумеет заставить Японию оставаться нейтральной. В 
этом случае Япония, естественно, должна будет вступить в войну на стороне 
Германии. Тут не поможет никакой пакт о нейтралитете”.
     Японцы действительно не придавали значения подписанному с Советским Союзом 
договору о нейтралитете. Мияги передал содержание речи командующего Квантунской 
армией генерала Умедзу:
     "Договор о нейтралитете с Россией - только дипломатический шаг. Армия ни в 
коем случае не должна допускать ни малейшего ослабления подготовки к военным 
действиям. В подготовке к войне с Россией договор не вносит никаких изменений, 
необходимо усилить разведывательную и подрывную работу. Надо расширять 
подготовку войны против Советского Союза, которая в решительный момент принесет 
победу Японии”.
     Генерал Умедзу говорил это на совещании офицеров Квантунской армии через 
две недели после возвращения Мацуока из Москвы.