навык, наконец, интуиция, присущая опытному разведчику.
     Лучше всего, если бы для этого представилась возможность поехать в Японию 
корреспондентом солидной немецкой газеты. Ян Карлович согласился с Зорге, 
который предложил использовать “Франкфурте? цайтунг” - там сохранились 
некоторые связи. На том и порешили. Берзин просил держать его постоянно в курсе 
дела. Связь обычная, но если понадобится - через специального человека.
     Прощаясь, начальник разведки вынул из сейфа две американские 
пятидолларовые бумажки и одну из них протянул Зорге.
     - Другую получишь в обмен, когда приедет наш человек. Можешь доверять ему, 
как мне, знай твердо: это я послал доверенного человека.
     И вот пошел третий месяц, как Зорге покинул Москву. Берзин послал к нему 
своего связного, и Рихард рассказывал ему о том, что удалось сделать за это 
время.
     Они поднимались все выше по отлогой тропе, вышли на северную сторону 
лохматой горы. Видимо, солнце редко сюда проникало, и тропинка, как малахитом, 
была покрыта темным зеленым мхом. Людей здесь не было. Сели на уединенную, 
грубо сколоченную из жердей скамью перед обрывом, круто спускающимся к реке.
     - Доложите Старику, - продолжал Рихард Зорге, - что мне удалось получить 
рекомендательное письмо к германскому послу в Токио Герберту фон Дирксену. 
Написал его директор химического концерна “ИГ Фарбен” из Людвигсхафена. Это 
дальний родственник посла фон Дирксена и его покровитель. Директор позвонил и в 
редакцию. После этого передо мной открылись многие двери...
     Когда-то в Китае, где Зорге официально изучал экономические проблемы - 
банковское дело и емкость китайского рынка, он оказал коммерческую услугу 
химическому концерну. Это закрепило деловые отношения доктора Зорге с дирекцией 
“ИГ Фарбен”. Да и сама поездка была осуществлена через немецкое химическое 
общество, членом которого состоял Зорге. Общество химиков и газета “Франкфурте? 
цайтунг” находились под негласным руководством могучего концерна, дирекция 
которого тоже находилась во Франкфурте-на-Майне. Все это как нельзя лучше 
способствовало планам Рихарда Зорге.
     Редактором “Франкфурте? цайтунг” оставался не чуждый либеральных 
настроений человек, которого нацисты еще не успели сменить. Он предупредительно 
встретил Зорге, расспросил его о Китае, внимательно выслушал пожелание доктора 
заняться корреспондентской работой и без долгих раздумий пригласил его 
сотрудничать в газете.
     - Я уже слышал о вас, господин доктор! Редакция “Франкфурте? цайтунг” 
будет рада видеть вас своим сотрудником. Мне говорили о вас весьма почтенные 
люди. Иных рекомендаций не требуется.
     Представьте, вы попали в самое удачное время - наш токийский корреспондент 
намерен вернуться в Европу. Его место остается вакантным...
     Теперь Рихарду Зорге предстояло обойти еще одно серьезное препятствие в 
лице амтслейтера - особого уполномоченного нацистской партии в редакции газеты. 
Такие представители появились во всех немецких учреждениях после гитлеровского 
переворота. Без них никто не смел и шагу шагнуть, они же решали вопросы 
благонадежности отъезжающих за границу.
     Зорге явился к амтслейтеру во второй половине дня. За столом сидел 
начинающий тучнеть молодой человек с покатой спиной и тяжелой челюстью. Шрамы, 
которыми было иссечено его лицо, - следы многочисленных студенческих дуэлей - 
придавали ему свирепое выражение. Было жарко, и амтслейтер сидел в расстегнутом 
эсэсовском кителе.
     Еще с порога Зорге крикнул: “Хайль Гитлер!” - и вытянул руку в фашистском 
приветствии. Затем Рихард без обиняков начал деловой разговор:
     - Моя фамилия Зорге, - сказал он, развалясь в" кресле. - Из-за дерьмового 
режима Веймарской республики я восемь лет прожил за пределами фатерланда. 
Теперь вернулся, хочу служить фюреру и возрожденному им рейху. Мне предлагают 
уехать в Японию корреспондентом газеты. Нужен совет: как поступить?
     Зорге хорошо усвоил несложную терминологию гитлеровцев, их примитивные 
идеи и лозунги и легко сошел в разговоре за убежденного нациста, желающего 
послужить фюреру. Через час они были с амтслейтером на “ты”, а вечером сидели в 
“Кайзергофе”, излюбленном месте сборищ франкфуртских наци, пили водку и пиво, 
стучали по столу кружками, пели песни, ругали евреев и коммунистов.
     Амтслейтер был еще довольно трезв, хотя движения его становились все 
неувереннее. Он убеждал Зорге:
     - Ты, брат, об этом не думай... Фюреру служить можно везде. В Японии нам 
тоже нужны надежные люди... Давай лучше выпьем!.. Цум воль!
     Недели через три все документы были оформлены, амтслейтер обещал перед 
отъездом Зорге устроить ему встречу с Геббельсом - таков порядок для всех 
аккредитованных за рубежом корреспондентов перед выездом из рейха. Рихард 
поблагодарил своего нового приятеля, но принял решение - постараться от 
аудиенции уклониться.
     - Вот и все, - закончил Зорге. - Передайте товарищам, и прежде всего 
Старику, мой самый горячий привет. Скажите, что буду стоять на посту до конца...
 Пусть побыстрей присылают людей, прежде всего радиста.
     - Передам обязательно, - ответил Людвиг. - Из Центра просили сообщить, что 
связь пока будете поддерживать через Шанхай. Люди прибудут за вами следом. 
Сигнал дадут сразу же после вашего приезда в Токио... Павел Иванович просил еще 
раз напомнить вам, что Центр интересует в первую очередь информация о политике 
Японии в отношении Советского Союза. После захвата Маньчжурии это первое... 
Второе...
     Людвиг излагал вопросы, по которым Центр ждал сообщений от Зорге.