налета
китайской полиции на советское посольство в Пекине 6 апреля были захвачены
многочисленные документы военного атташата, в том числе и донесения Сухорукова. 
Его
фамилия стала известна китайской полиции. На волне антисоветской истерии его
дипломатический паспорт не мог уже служить гарантией безопасности. Летом 1927 
года в
Китае арестовывали и бросали в тюрьму советских дипломатов невзирая на
дипломатический иммунитет.
Резидент был полностью расшифрован, и это хорошо поняли в Москве. Как только в
Разведупре стало известно о пекинском налете, Сухорукову была отправлена 
шифрованная
радиограмма с приказом: немедленно исчезнуть из Мукдена. Основной путь ухода: 
поездом
до советской границы был опасен. Китайская полиция проводила повальную проверку
документов во всех поездах, следовавших в Советский Союз. Резидента могли 
опознать (его
фотографии в китайской полиции имелись), арестовать и ссадить с поезда на любой 
станции.
Поэтому, как вспоминал потом Сухоруков, он избрал другой путь ухода. Поездом до
Квантунского полуострова, находившегося под юрисдикцией Японии, и порта Дальний.
 А
оттуда пассажирским пароходом в Японию, где его дипломатический паспорт 
гарантировал
полную безопасность. Из Японии обычным пассажирским рейсом до Владивостока. 
После
того как страсти, вызванные пекинским налетом улеглись, другой резидент прибыл 
в
Мукден, принял созданную Сухоруковым агентурную сеть и продолжил работу.
К 1925 году в Маньчжурии уже было создано несколько резидентур военной и
политической разведок. В Харбине были две резидентуры: Иностранного отдела ОГПУ 
и
Разведупра. Создавалась Мукденская резидентура под руководством Сухорукова. 
Были,
очевидно, легальные и нелегальные резидентуры наших разведок и в других крупных
городах этого региона, о которых пока еще ничего не известно. В Москве решили
скоординировать деятельность всех резидентур в Маньчжурии и направить туда 
опытного
специалиста, имевшего достаточно большой опыт работы в разведке. По 
воспоминаниям
Сухорукова, таким координатором разведки в Маньчжурии был назначен в начале 
1925 года
Арвид Янович Зейбот.
Об этом человеке до сих пор ничего не известно. С весны 1921-го до марта 1924 
года
он возглавлял военную разведку, и именно его сменил Ян Берзин, возглавив на 11 
лет
стратегическую разведку РККА. Поэтому стоит сказать об этом человеке несколько 
слов.
Как и его предшественник на посту начальника военной разведки Ян Ленцман, Арвид
Зейбот тоже латыш. Но значительно моложе – родился в 1894 году. Кончил гимназию 
и
физико-математический факультет Петербургского университета. По профессии 
математик-
статистик. В царской армии не служил. В партии с 1913 года. В Красной Армии с 
марта
1919-го по мобилизации ЦК компартии Латвии. И сразу же высокая должность – 
помощник
начальника политотдела 15-й армии. Затем несколько месяцев был начальником 
политотдела
этой же армии и секретарем заграничного бюро компартии Латвии. В августе 
1920-го
переведен в Москву и сразу же назначен помощником Ленцмана. Чем 
руководствовались
при этом назначении? Военного образования не было – даже ускоренного курса 
военного
училища не имел. Боевого опыта тоже не было. На вопрос анкеты об участии в 
военных
действиях красноречивый ответ: «В сражениях не участвовал. Так при отступлении 
из Риги
немного приходилось». Человека в 27 лет без военного образования и боевого 
опыта, с
сугубо мирной профессией – в заместители, а потом в апреле 1921-го – в 
начальники
военной разведки огромного государства!
Удивительно не то, что назначили, а то, что продержался на этом посту три года.
Разведку не любил, никакого влечения к этой трудной профессии не имел и из 
разведки
рвался на гражданку. В марте 1924 года ему это удалось. Был демобилизован и 
направлен в