й союзнице – Румынии. 
Области же Сумская, Харьковская, Черниговская, а также Донбасс из-за 
сравнительной близости фронта находились под непосредственным управлением 
гитлеровского военного командования.

Приказ есть приказ, его надо выполнять. И начинать следовало, поскольку 
дополнительной информации не было, с чисто аналитического определения района, 
где разместить свою ставку.

Сразу же было высказано соображение, что ставка не находится близ старой, а тем 
более новой границы – иначе просто не было бы смысла переводить ее из Германии. 
Следуя той же логике, можно было с не меньшей уверенностью утверждать, что 
Гитлер не поселится в опасном соседстве с фронтом. Вряд ли могли рассчитывать 
на успех поиски ставки в районах, охваченных особенно активной партизанской 
войной.

Примерно так, методом исключения отпадал то один, то другой город, пока, в 
конце концов, командование отряда не пришло к решению ограничить круг поисков 
четырьмя географическими пунктами: Ровно, Луцк, Киев, Винница. Разумеется, 
чекисты не были столь наивны, чтобы полагать, что ставка Гитлера расположена в 
особняке на центральной улице одного из этих городов. Ее следовало искать в их 
окрестностях. Безусловно, она тщательно замаскирована и усиленно охраняется.

В первую, очередь, и довольно скоро, из четверки был вычеркнут Ровно. 
Разведчики отряда Кузнецов, Приходько, Струтинский, Гнидюк, Шевчук и другие к 
тому времени уже достаточно хорошо изучили «столицу» оккупированной Украины, но 
ни в самом городе, ни в округе не обнаружили ничего похожего на ставку.

Затем был вычеркнут и Луцк, где находилась резиденция генерального комиссара 
Волыни и Подолии генерала Шене. Обследовать этот город было уже сложнее, но все 
же разведчики и его обследовали с достаточной достоверностью. Затем отпал и 
Киев.

Последней в списке оставалась Винница. Это уже было по-настоящему трудно. Отряд 
отделяли от нее 450 километров оккупированной территории. К тому же в городе у 
него тогда не было еще ни базы, ни своих людей. Поэтому заслать в Винницу 
разведчиков было делом весьма сложным, требующим больших усилий и времени.



Как определить границу, на которой интуиция разведчика переходит в смутную 
догадку, догадка – в серьезное предположение, а предположение в уверенность? Во 
всяком случае, трудно сказать точно, на каком из этих этапов в руки 
командования попал очередной номер издаваемой в Ровно на украинском языке 
газеты «Волынь». Вообще-то газета попала в отряд далеко не случайно. Этот 
грязный антисоветский листок, редактируемый известным националистом, предателем 
украинского народа Власом Самчуком, в штабе читали много внимательнее, чем в 
гестапо, на чьи деньги он содержался.

Достаточно хорошо известно, что тщательное и проводимое под определенным углом 
зрения изучение вражеских газет может многое дать разведчику. Самое невинное на 
первый взгляд сообщение, опубликованное на их страницах, иногда содержит весьма 
ценную информацию, которую не задержит даже дотошный военный цензор ввиду ее 
безобидности или общеизвестности. Пресловутая «Волынь» оказала отряду уже не 
одну услугу. Не подвела «добрая старая знакомая» и на сей раз. В номере, о 
котором идет речь, на видном месте было напечатано сообщение, составленное в 
обычных для националистической прессы льстивых тонах, о том, что на днях в 
Виннице состоялось представление оперы Вагнера «Тангейзер», на котором 
присутствовал один из высших гитлеровских военачальников, фельдмаршал Кейтель.

Это не могло не насторожить. В самом деле, что может делать в скромном городе 
Виннице фельдмаршал Кейтель? Но придавать слишком большое значение этому 
единичному факту тоже еще не следовало. Кейтель мог оказаться там совершенно 
случайно, проездом.

Прошло еще некоторое время, и Кузнецов прислал в отряд номер другой газеты, 
выходившей уже в Луцке и на немецком языке, – «Дойче Украинише цейтунг». В 
разделе хроники Николай Иванович отчеркнул карандашом сообщение – снова из 
Винницы! На сей раз концерт артистов Берлинской королевской оперы почтил своим 
присутствием сам рейхсмаршал Герман Геринг – второе в фашистской империи лицо 
после фюрера.

Поставленные рядом эти два факта, связанные с одним и тем же городо