еренность экипажей в том, что их катера прорвутся через плотное кольцо 
обороны 
противника, опиралась на скорость и подвижность "Линзе", а также - и это 
главное 
- на то, что катера представляют собой ничтожную цель, поразить которую 
чрезвычайно трудно. Отсюда ясно, как сильно катера "Линзе" отличались от 
"Негеров", действовавших в том же самом ограниченном морском районе. Водители 
"Негеров" не имели никакого другого оборонительного средства, кроме того, что 
были на 90 процентов невидимы. Если уж их обнаруживали, то они оказывались 
беспомощными, и противник мог по своему усмотрению "казнить их или миловать". 
Экипажи катеров "Линзе", напротив, заранее исходили из возможности обнаружения 
их противником, однако в последующей игре не на жизнь, а на смерть в их руках 
были определенные козыри, дававшие им шансы на спасение. Впрочем, в 
действительности за обе ночи, в течение которых катера 211-й флотилии 
соединения 
"К" атаковали флот вторжения союзников, военно-морскими силами последних не 
было 
уничтожено ни одного катера "Линзе", хотя почти все они были обнаружены и 
подвергались преследованию. Если флотилия и понесла небольшие потери, то, как 
мы 
увидим ниже, они были вызваны другими причинами.
	На этом этапе впервые и пока еще не вполне отчетливо стало вырисовываться 
истинное назначение соединения "К": ошеломлять и беспокоить врага большим 
количеством штурмовых средств, всегда требующих одинаково смелых действий, но 
значительно отличающихся друг от друга тактикой нападения на противника. Правда,
 
"Негеры" и "Линзе" никогда не действовали в бухте Сены одновременно, однако по 
крайней мере ложная демонстрация такого совместного использования имела место 
неоднократно.
	"Около часа ночи, - сообщает далее Арбингер, - мы по ряду признаков 
заметили, что приближаемся к порту, занятому войсками вторжения. У нас на борту 

были специально захваченные с собой куполы "Негеров", и мы начали выбрасывать 
их 
в море по одному через каждые пять минут".
	Это были плавучие полусферы из плексигласа с нарисованными на них 
человеческими головами. Увидев такой купол, качающийся на поверхности воды, 
противник должен был предположить, что имеет дело с одноместной 
человекоуправляемой торпедой. Вражеские суда охранения стали бы гоняться за 
этими ложными целями, что отвлекло бы их внимание от взрывающихся катеров, 
действительно совершавших в эту ночь нападение на флот союзников.
	Арбингер продолжает:
	"Активность противника, проявлявшаяся в усиленном освещении моря ракетами, 
насторожила нас. Мы внимательно всматривались в темноту. С берега легкие 
зенитные батареи вели неприцельный беспокоящий огонь по морю, однако снаряды до 

нас не долетали. По отдельным разрывам глубинных бомб мы могли судить о наличии 

поблизости катеров охранения, однако в поле зрения они не появлялись. Луна лишь 

изредка выглядывала из-за слоистых облаков, так что на море царила темная ночь, 

и это было нам только на руку.
	Около 1 часа 30 мин. луна на короткое время показалась из-за туч, и мы 
заметили впереди слева три корабля. Насколько мы могли судить, они не двигались.
 
Это давало основание надеяться, что корабли стоят на якоре. Горцавский также 
заметил их и подошел вплотную к нам. Выключив моторы, мы стояли борт к борту и 
совещались: было неясно, имеем ли мы дело с крупными кораблями, находящимися на 

значительном удалении, или с малыми, стоящими вблизи от нас. Случай с соседним 
звеном катеров "Линзе", которое мы тоже сначала приняли за корабль, уже научил 
нас осторожности в выводах. Было Решено идти на сближение средним ходом. 
Сначала 
мы потеряли цель из виду, так как луна снова скрылась за облаками, но тем не 
менее продолжали двигаться прежним курсом около 15 минут. Вдруг в воздух взмыли 

осветительные ракеты, и мы отчетливо различили очертания крупных судов. Как нам 

показалось, расстояние до них составляло все еще около двух миль.
	Еще раз накоротке посовещавшись с Горцавским, мы пришли к заключению, что 
цель заслуживает внимания. Было Решено атаковать тот корабль, который покажется 

нам самым крупным по длине и высоте. Пожелав друг другу ни пуха ни пера, мы 
включили моторы. Теперь взрывающийся катер пошел впереди, а я повел наш катер 
управления вплотную за ним в кильватер.
	Уже через несколько минут Горцавский несколько раз мигнул красным и 
зеленым огнями, сигнализируя, что готов к атаке. Старшина Пройсс пробормотал: 
"Надеюсь, что он не забудет переключить на дистанционное управление". Сам он 
уже 
заранее включил и настроил свой "Голиаф" и держал на коленях ящик наготове. 
Вдруг передний катер как бы приподнялся на волнах и резко рванулся вперед, 
оставляя за кормой водяные вихри. Я тоже прибавил ход, продолжая идти за ним на 

дистанции 20 м, чтобы брызги не мешали наблюдать. За курсо