с той серьезностью, которой она заслуживает. Можно быть уверенным, что в этой 
области историков ждут ценные открытия и приобретения.
     Среди важных по своим последствиям оперативных мероприятий, осуществленных 
под руководством Батюшина, нужно остановиться на пресловутом деле С. Н. 
Мясоедова. (В публикуемой книге дана ее оперативная версия, отличная кстати от 
версии, рассказанной М. Д. БончБруевичем, непосредственным вдохновителем этого 
дела. Об этом он и не скрывает, когда цитирует с удовольствием М. Лемке, автора 
книги «250 дней в царской Ставке»: «Дело Мясоедова поднято и ведено главным 
образом благодаря настойчивости БончБруевича, помогал Батюшин».
     Скандально известный дуэлью с А. И. Гучковым (1912 г.), находящийся в 
отставке жандармский полковник, близкий человек военного министра Мясоедов с 
началом войны подвизался в контрразведке 10й армии СевероЗападного фронта на 
должности переводчика. Существуют различные версии как ему удалось занять эту 
должность, но в рассказах тех, кто убежден в его измене, неизменно присутствуют 
два момента: вопервых, неспроста, а с тем, чтобы с наибольшей пользой работать 
на Германию, ибо он давно являлся немецким агентом, вовторых, способствовал 
этому ни кто иной, как старый друг его, легкомысленный военный министр В. А. 
Сухомлинов, за что вскоре сам и поплатился.
     Мясоедов с большой группой подельников в результате оперативной комбинации 
будет схвачен с поличным, арестован и осужден. В марте 1915 года 
пятидесятилетний полковник позорно окончит свою жизнь – будет повешен. Это 
событие с помощью газет станет широко известно в стране. После случившегося – в 
июне этого же года – царь под определенным давлением принял отставку 
Сухомлинова в силу того, что тот оказался скомпрометирован делом Мясоедова. 
Военные неудачи России на фронтах таким образом списывались с помощью 
подсказываемой обывателем версии: все дело в нечистых и даже шпионских делах 
столь ответственных лиц Империи. Поднаторевшие в разгадывании дворцовых интриг 
и подспудных течениях лелеяли свою версию: Верховный главнокомандующий Николай 
Николаевич такой шахматной комбинацией убрал ненавистного ему Сухомлинова, 
угодничающего перед царем, заменил удобным для себя А. А. Поливановым, а заодно 
свои военные неудачи, как дымовой завесой, прикрыл шпионским скандалом – дутым 
делом Мясоедова. В самом деле, уже в ходе войны родственники осужденных вместе 
с родственниками казненного преступника будут ходатайствовать о их реабилитации.
 Активный участник этого дела следователь В. Г. Орлов, до конца дней оставаясь 
убежденным в измене Мясоедова, тем не менее, признавал, что в процессе 
разбирательства были допущены ошибки и настаивал на скорейшем освобождении 
невиновных. Современные нам историки благодаря изысканиям авторитетного 
специалиста по истории России времен Первой мировой войны К. Ф. Шацилло 
единодушны во мнении о фальсификаторском характере всего этого скандального 
дела. Но эти же историки как и наиболее серьезные очевидцы тех событий сошлись 
во мнении: с публичного скандала, связанного с именами Мясоедова и Сухомлинова 
(последний по обвинению в государственной измене будет арестован в 1916 году), 
начинается необратимый процесс крушения царизма. Дело Мясоедова стало лишь 
первым камнем этой гигантской лавины, под которой будет погребена вскоре вся 
Российская империя.
     Оставим и в этом случае свидетелям прошлого очно и заочно спорить между 
собой, а историкам – право выносить свои авторитетные суждения. В этом сюжете 
для нас важно другое: контрразведка фронта и персонально ее руководитель 
полковник Н.С. Батюшин впервые оказались вовлеченными непосредственно в 
«большую политику». Ее персонажами являлись: царь Николай II и вся его 
дворцовая камарилья, Верховный командующий великий князь Николай Николаевич и 
Ставка, командование СевероЗападного фронта (Рузский, БончБруевич), 
Государственная Дума, правительство и военный министр Сухомлинов. Вот для 
нихто и таскали горячие каштаны из огня господа контрразведчики.
     Словом, весной 1915 года фронтовая контрразведка, географически самая 
близкая к столице, а по ряду дел и столичная, впервые открыто вышла на 
политическую авансцену. Но она была на ней не самостоятельным игроком. Плодами, 
собранными этой жесткой, ловкой, скрытой от людских глаз организацией, умело 
воспользовались те, кто являлся истинными актерами на российской исторической 
сцене. Роль же, безукоризненно исполненная контрразведчиком Н. С. Батюшиным, 
запомнится многим ее участникам.
     За эту «роль» Н.С. Батюшин в апреле 1915 года особо отмечен: «объявлено 
высочайшее благоволение за отличноусердную службу и труды, понесенные во время 
военных действий». Порадуемся вместе с Батюшиным за очередное поощрение, но 
здесь же вынесем за скобки один вопрос: все ли его коллеги и руководители, 
причастные к этой службе, разделяли с ним эту радость, не было ли среди них тех,
 кто увидел в его усердии карьеристские замашки – достичь успеха любой ценой, 
даже участием в неправом деле, только потому, что так нужно властителям России. 
Последующие события в его биографии, а также исключительно трудная его 
белогвардейская и белоэмигрантская судьба убедят читателя, что поставленный 
вопрос не является неуместным. Политическая составляющая в его оперативной 
работе похоже начала слишком заметно давать знать о себе и ему же во вред. 
Понимал ли это сам Николай Степанович?
     Через несколько дней после этого поощрения полковник Батюшин – признанный 
специалист в тайной войне – отправился… на строевую службу командовать 
кавалерийским полком в составе родной ему кавалерийской бригады. Строевая 
служба его длилась немногим более трех месяцев – с 21го апреля по 30е июля 
1915 года.
     Объяснение случившемуся – срыву руководителя фронтовой разведки и 
контрразведки на несколько месяцев со своего поста – имеющиеся в нашем