боец участвовал в 8 — 10 ночных патрулях. В светлое время суток полицейские 
контролировали арабские деревни и стоянки бедуинов. По истечении этого срока 
каждый доброволец получал недельный отпуск. Уингейт так оценивал сложившуюся 
вскоре ситуацию: «Арабы полагали, что ночь безраздельно принадлежит им, и тогда 
только они способны нападать на англичан, движущихся к своим казармам. Но мои 
евреи научили арабов, что ночью их надо бояться еще больше, чем днем». По 
собственной инициативе капитан усовершенствовал снаряжение SNS: так, обычные 
подбитые гвоздями солдатские ботинки вскоре заменили обувью на каучуковой 
подошве, обеспечивавшей скрытное передвижение. Патрули SNS вооружались 
винтовками SMLE Mk III, гранатами и ручными пулеметами Lewis.
 В 1938 году, в городе Эйн-Харод капитан Уингейт организовал специальные курсы 
для добровольцев, направлявшихся служить в отряды SNS. Занятия на курсах 
начинались в 6.30 утра и продолжались до поздней ночи. В течение трех дней 
интенсивных тренировок в специальном лагере, построенном в пустыне, новобранцы 
обучались стрелковому делу, топографии, ориентации на местности в светлое и 
темное время. После этого каждый курсант в течение трех дней участвовал в 
боевых патрулях, в которых должен был продемонстрировать практические навыки, 
полученные на курсах. В операциях на ливанской границе участвовал и молодой 
еврейский сержант Моше Даян, который в своих воспоминаниях так отозвался об 
Уингейте: «Военный гений, мыслитель и нонконформист, который умел читать карту 
так, как другие — книжку для детей».
 Действия отрядов SNS привели к значительному ослаблению накала арабского 
террора. В начале 1939 года англичане распустили отряды Уингейта. После 
палестинской эпопеи его стали называть «вторым Лоуренсом». Сам же Уингейт 
комментировал это так: «Я убежден, что метод Лоуренса, основанный на „купле“ 
людей, неэффективен. Не следует также подкупать их, раздавая им горы оружия, 
поскольку они перестанут нуждаться в нас. Мой метод основывался на убеждении 
местных в том, что мы сражаемся против общего врага. Пусть они покажут, что 
хотят помочь нам подобрей воле и от всего сердца, а уж потом мы, в свою очередь,
 дадим им оружие».
 К моменту начала второй мировой майор Уингейт служил на территории Англии, в 
графстве Кент. Когда в 1940 году Италия вступила в войну, он был направлен в 
Хартум (Англо-Египетский Судан) с задачей организовать восстание абиссинцев 
против Италии. Уингейт, действуя в составе секретной британской миссии на 
территории оккупированной несколькими годами ранее Абиссинии, создал отряды, в 
которых служили английские добровольцы и эфиопы. Эти формирования получили 
название «Сил Гедеона». Группы Уингейта, используя отличное знание местности, 
действовали в тылу итальянской армии, уничтожая небольшие подразделения 
противника. Кроме того, регулярно совершались налеты на войсковые колонны 
снабжения. Наиболее смелая и впечатляющая операция проведена в провинции Годжам.
 20 января 1941 года майор Уингейт во главе своих частей и в присутствии 
свергнутого итальянцами императора Эфиопии Хайле Селассие вошел в столицу 
страны Аддис-Абебу.


* * *

 В 1942 году британская Бирма оказалась в руках японцев. Англо-индийские войска 
заняли позиции в Аракане и Ассаме, защищая границы Индии. Говоря об обеспечении 
войск в джунглевых условиях, можно привести пример из отличной статьи В. 
Котельникова в журнале «Техника и вооружение»: "Крупные порты, где разгружались 
транспортные суда, отстояли очень далеко от районов боевых действий. Их 
разделяли горы и джунгли. Конвои союзников приходили в Читтагонг (на территории 
нынешнего Бангладеш). Оттуда грузы везли сначала по железной дороге обычной 
колеи, затем по узкоколейке, а дальше— баржами и грузовиками. Ближе к линии 
фронта более-менее приличных дорог не было вовсе. Пути, показанные на военных 
картах тех мест, пестрят пометками: «пешеходная тропа», «допустимо продвижение 
с вьючными животными», «дорога пригодна только для джипов в сухой сезон». 
Грунтовка, покрытая саперами металлическими аэродромными матами, по местным 
меркам, — чуть ли не автострада.
 У японцев положение было не лучше. Пароходы разгружались в Рангуне. Угробив 24 
тысячи пленных (во время так называемого «второго марша смерти» — Ю. Н.), их 
руками Императорская армия протянула одноколейную железную дорогу до Моул-мейна.
 А дальше — лодки-сампаны, навьюченные мулы и ослы, караваны носильщиков, 
мобилизованных из местного населения, и кое-где грузовики. Горы и джунгли 
препятствовали образованию сплошной линии фронта. Обороняли узлы дорог, речные 
пристани, сравнительно крупные населенные пункты. Подобная обстановка, 
разумеется, до предела ограничивала применение бронетанковой техники и тяжелой 
артиллерии.
 Ко всему этому следует добавить жару и влажность, ливни в период муссонов, 
насекомых и тропические болезни".
 Требовалось нестандартное решение, и оно было найдено нашим героем. Прибыв на 
новое место службы и изучив театр, Уингейт преисполнился убежденности в том, 
что густые джунгли Бирмы словно специально созданы для ведения «малой войны». 
Штаб британских войск в Индии вначале сопротивлялся инициативе бригадира, но 
Уингейту удалось убедить в своей правоте более традиционно мыслящий английский 
генералитет. Заросший за время пребывания в Абиссинии густой бородой 
эксцентричный бригадир настойчиво излагал свои доводы начальству, пока 
фельдмаршал сэр Арчибальд Уэйвелл (Wavell), командовавший британскими силами в 
этом регионе и знавший Уингейта еще по Ближнему Востоку, в конце концов не